ЖУРНАЛИСТАМ ТРУДНО НАЙТИ ЧТО-ТО ИНТЕРЕСНОЕ
Никита БИЧУРИН, 31 августа 2013
Студент-политолог, который создал один из первых городских журналов. Везунчик, чье безделье в один прекрасный момент определило его дальнейшую судьбу. Арам Манукян, главный редактор городского журнала City Guide, побеседовал с корреспондентом «Первой линии» о том, каково начинать с нуля в медиа бизнесе, о правде в учебниках и востребованности журналистов.
- Почему ты выбрал журналистику, хотя учишься совсем по другой специальности?
- На самом деле все просто: я с самого детства имею отношение к литературе. Я всегда писал. Разное, не журналистское, это были попытки приблизиться к искусству.
- Графоманство?
- Ну да, что-то в этом духе. Из-за этого письменная речь была развита. У меня было довольно странное увлечение в детстве – я писал рассказы по мотивам просмотренных мультфильмов. Потом так получилось, что меня стали окружать писатели, и всю сознательную жизнь я был окружен литературой, потому выбор будущей профессии был обусловлен только одним: получить хоть какое-то гуманитарное образование. И когда я поступал в университет, а поступить я хотел только в СПбГУ, другие меня как-то не очень привлекали (улыбается), были выбраны только гуманитарные факультеты. Я поступил тогда на многие, в том числе, кстати, был и журфак.
- А почему не пошел на журналистику?
- В последний момент я почему-то решил, что я там не узнаю для себя ничего нового. Да и политология была такой вещью, о которой я имел совсем небольшое представление. Мне захотелось развиваться именно в этом направлении. И плюс ко всему о журналистике и журналистах я был наслышан из первых уст. И все то, что там происходит, в некотором смысле, уже происходило в моей жизни, поэтому мне показалось, что еще пять лет в подобной атмосфере были бы не очень правильным решением. Я хотел получить те знания, которые не смог бы получить сам.
- А вообще не сложно было начинать с нуля? Ну да, были предпосылки…
- Нет, нет. Все немного иначе. Не было бы ничего, если бы я не был ужасно ленивым. Предпосылка – это только база, которая позволяет что-то сделать. Потому что если бы у меня не было каких-то элементарных представлений, было бы сложно что-то делать. Сложно, но возможно. Всегда возможно. Все случилось летом, кажется, 2011 года. Мне было совершенно нечего делать, и был месяц до отлета куда-то там. Я бесцельно шатался по ВКонтакте (ВК) и наткнулся на объявления Филиппа Концаренко, в то время одного из редакторов «Делового Петербурга». Они набирали «Школу Социальных Медиа». Из всех трех слов я знал только «школа», ну и «социальный», но совсем не в том значении, в котором его употребляли они. Но я всегда учусь чему-то новому, поэтому решил попробовать пройти конкурс. Там нужно было написать мотивационное письмо, что-то из серии «зачем мне это нужно». Ну, я написал, и оно почему-то понравилось Филиппу, и он меня позвал на собеседование. Я его прошел и в итоге попал в этот «круг избранных» из 11 человек, которые в дальнейшем и учились этим самым «социальным медиа». Что это за зверь такой, я не понимал, зато все остальные прекрасно знали что это, и для чего они это делают. Они все были старше меня и все работали в пиаре, поэтому их не смущал термин «таргетированная реклама», хотя я вот вообще не понимал, что это.
- А тебя не задевало это незнание?
- Задевало. Мне казалось, что я ужасно отстал от жизни. Плюс ко всему я не очень люблю интернет. Это сейчас я вынужден им часто пользоваться из-за работы, а так не проводил бы там столько времени точно. А тогда я вообще туда почти не заходил, потому что не понимал, и до сих пор не понимаю, зачем люди проводят столько времени во ВК. Там же мне объяснили систему работы Твиттера и в чем его эффект. Я, правда, до сих пор не понимаю, почему он считается таким классным. Было интересно - к нам приходили люди из ВК. Меня это все заинтересовало.
- И что вы там делали дальше?
- Все просто: нам нужно было создать паблик и развивать его на протяжении всего этого курса. И, если мне не изменяет память, нужно было набрать тысячу подписчиков, чтобы ВК дали тебе 5000 рублей на развитие. Ну, я и придумал группу, которая называлась «Анонс культурных событий» и поставил на аватар красные театральные сидения. Это было что-то отвратительное (смеется). Первый пост был про выставку Анны Лейбовиц в Эрмитаже, я очень хорошо это помню. Это было 21 июля. Почему это так важно: потому что накануне мне позвонил Филипп и сказал, что если до 22 числа ничего не появится в паблике, то меня просто отчислят. Поэтому днем основания City Guide можно назвать именно этот день, хотя тогда он так еще не назывался.
- А почему ты изменил название, и вообще ты менял концепцию с того времени?
- Да, конечно. На каком-то из собраний мне предъявили претензию, что у меня ужасная аватарка, и мое название вообще не в какие ворота не лезет. И я придумал City Guide. Вернее это было первое, что мне пришло в голову. Аватарка, которая до сих пор стоит, это римейк первой, которую сделала моя девушка. Потом, когда я увидел, что «рождаемость» у нашего паблика больше, чем «смертность» (имеются в виду подписавшиеся и отписавшиеся от сообщества) подписчиков, тогда и решил продолжить начатое. Добавлял посты до нового года. Заметил, что нас как-то резко стало больше десяти тысяч и, совершенно ничего в этом не понимая, решил: а почему бы не сделать Интернет журнал? Собственно так все это и происходило. Спонтанно и неожиданно.
- На твоей лекции в арт-пространстве квARTира ты говорил целыми фразами из учебников, которые я читаю. Я очень хорошо это помню. Ты готовился как-то в журналистской стезе? Читал какую-нибудь литературу или, может, посещал лекции?
- Нет, абсолютно. Я не прочел ни одного учебника и не посетил ни одной лекции по журналистике. Я ни одного преподавателя по журналистике в глаза не видел, не знаю, как они выглядят и что говорят. И я очень рад, что в учебниках по журналистике такое пишут, потому что это реалии. Во всяком случае, учебники по политологии правды не пишут (смеется).
- Не тяжело ли было начинать, учитывая, что когда ты появился в сети со своим журналом, уже были и The Village и прочие подобные гиды по городу?
- Я тебе больше скажу – я просто не знал об их существовании. Это, пожалуй, самое приятное, и самая важная причина, почему я появился – я был полный профан.
- Незнание проблемы?
- Что-то около этого. Хотя нет, про The Village мне рассказал Филипп. Ну и я знал, что существует такой гигант как Look At Me.
- Охотно шли люди в новый проект?
- Очень! Вот это самое интересное, самое непонятное до сих пор для меня, что люди откликались, если не сотнями, то десятками точно. Когда я все начинал, была только одна проблема - деньги. Их просто не было. Совершенно. Но мы о деньгах, именно о зарплате, даже не говорили. Серьезно. Даже речи не заходило. Да и всем это было поначалу не очень интересно. Мы входили в реку, в какую-то новую стезю, не имея никакого представления о ней. Если говорить совсем честно, то мы эту реку и не перешли, мы даже немного тонем.
- А кто в Интернете перешел эту реку?
- Ты знаешь, у меня вообще довольно консервативные взгляды на источники информации. Поэтому для меня, например, в Петербурге нет СМИ. Моего СМИ в Петербурге не существует.
- А в Москве?
- В Москве это «Большой Город».
- А почему он?
- Мне нравятся темы, которые они затрагивают. Меня вот искренне поразил номер, который рассказывал о белой эмиграции. И самое главное то, что его делают взрослые люди. Мне кажется, это очень важно. И тут дело даже не в опыте, а в сфере интересов. Если бы у молодых людей, вроде тебя и меня, были те же интересы, они бы сделали журнал, который не уступал «Большому Городу», но закономерно, что интересы в этом возрасте несколько иные.
- А о чем думают молодые люди сейчас?
- О чем угодно, кроме белой эмиграции.
- Ты способен как редактор разглядеть в человеке зерно? В профессиональном плане.
- Нет. Пока что ни разу не заметил. Понимаешь, просто есть два вида людей: есть деятели, а есть учителя. Человек может быть отличным специалистом, но учителем, скажем так, не очень. То о чем ты говоришь – это талант. Надо родиться учителем, причем в высоком смысле этого слова. У меня такой способности нет. Во всяком случае, еще не проявилась, но я терпеливый, а это хорошее качество в этом деле.
- Какие люди сейчас нужны на журналистском рынке?
- Не знаю.
- Хорошо, давай иначе. Какой человек нужен тебе?
- Новостник. Это самое простое и самое сложное. Но у него самая, пожалуй, важная функция – он заставляет людей не забывать о твоем существовании.
- Как сейчас меняются условия работы у ребят, которые пишут?
- Не знаю (смеется). Могу сказать только то, что самое сложное для неопытного журналиста – найти и вычленить из общей массы самое интересное, неповторимое. Любая тема, которую придумывают современные СМИ, была написана уже миллион раз. Порой поговорка «все новое – это хорошо забытое старое» и то не срабатывает. Получается что-то вроде «все новое – нехорошо забытое старое».
Пока без комментариев