МУЗЫКАНТ НЕ ПОЙДЕТ ОТЖИМАТЬ ТЕЛЕФОН В ПОДВОРОТНЕ

Мария ВАСИЛЬЕВА, 1 апреля 2014

Илья Демуцкий – петербургский композитор. Лауреат международных конкурсов. Одна из самых громких побед – первая премия на конкурсе «2Agosto» с музыкальным манифестом «Последнее слово осужденной» на слова, сказанные в суде Алехиной из Pussy Riot. 2 апреля оперу Демуцкого "Новый Иерусалим" запретили к постановке в петербургской студии "Лендок". Илья поделился с корреспондентом Первой Линии своими мыслями и взглядами на политику и музыку, а также рассказал об их крепком союзе, существующем испокон веков.

Илья, почему, на ваш взгляд, запретили вашу оперу?

Мне кажется, это очередной виток "борьбы за нравственность". И угодливая предупредительность (стоит ли здесь задача выслужиться - я не знаю) обрела вот такую форму. Вместо того, чтобы решать реальные проблемы, чиновники и всяческие органы борются с ветряными мельницами, в качестве которых с некоторых пор выступает культура и искусство.

Вы один из самых видных молодых деятелей музыки. Есть ли моменты, которые Вас не устраивают в современной музыке?

Мне кажется, что, если у нас в музыкальном обществе и существуют какие-то проблемы, то они, в принципе, пересекаются с проблемами в обществе в целом. Это и экономические проблемы, и финансирование. Про образование ничего плохого сказать не могу, потому что оно, в принципе, меня по качеству устраивает. Хотя наша, так скажем, заслуженная профессура иногда засиживается. И молодежь не имеет дальнейшего пути развития, потому что в консерватории профессора сидят на месте по семьдесят лет. В таком возрасте они уже теряют некоторый интерес к современности. При это мне нравится, что есть молодые люди, интересующиеся музыкой. Не только музыканты. В больших городах, в Москве и в Петербурге, культурная жизнь довольно насыщена.

По вашему, может ли современная музыка управлять умами и сердцами людей, как это было, к примеру, в эпоху Романтизма?

Я считаю, что может. Начнем с того, что я, по крайней мере, не знаю людей, которые не слушали бы музыку. Это уникальный вид искусства. Музыка объединяет абсолютно всех. Книги читают, будем говорить честно, не все, телевизор тоже не у всех стоит, кино увлекаются тоже далеко не многие, а музыку слушают все. Музыка, безусловно, может быть инструментом, который влияет на людей. Сейчас мы наблюдаем, что часто выстреливают песни с какой-то социальной идеей. У музыки, мне кажется, большая образовательная сила. Я считаю, что люди, которые когда-либо занимались музыкой, никогда не пойдут отжимать телефон в подворотне. Это такой феномен. Не могу объяснить, с чем это связано. Музыка организует душу и пробуждает совесть.

Чем Вы гордитесь из своего творчества?

Я плоды своего творчества люблю. Это мои дети, поэтому сложно сказать, что из этого я люблю больше. Разные произведения отражают разные этапы моего творчества. Что-то написанное, скажем, пять или десять лет назад, я считаю, было лучшим для того времени. Сейчас, возможно, я так бы не написал, но мне это произведение дорого как память, как какие-то мои успехи по жизни. Поэтому я не люблю никогда вмешиваться в те произведения. Я считаю, что все должно остаться так, как я это написал... с какой-то юношеской наивностью, может быть, с каким-то детским восприятием. Я перебираю иногда старые тетрадки: интересно просто покопаться в том, что считалось лучшим когда-то.

А как происходит сам процесс написания музыки?

Я работаю за пианино дома. Я не из тех композиторов, кто может ехать в метро, поймать вдруг какую-нибудь идею в голове и тут же на салфетке записать. Если поставлена задача – написать какое-то произведение, я сажусь за инструмент и ищу зерно: какую-то тему, или какой-то оборот гармонический, – что-то, с чего можно начать, от чего потом можно отталкиваться, и это тот материал, из которого я буду свой домик строить. Еще важно подчеркнуть, что я не верю в такое понятие как вдохновение. Я считаю, что есть только понятие труда. Ты садишься, и тебе надо написать. Не «хочешь», а «надо». Потому что, если ждать вдохновение, то можно всю жизнь прождать… надо сесть за инструмент и сделать произведение.

Одно из ваших сочинений посвящено памяти Чайковского. Чье творчество, помимо Владимира Ильича, является для вас интересным?

Это сложный вопрос. Не в том плане, что такого нет. Для меня многие композиторы в чем-то непревзойденны. Это может быть и Прокофьев, и Чайковский, и Стравинский, и Рахманинов, и Штраус, и Вагнер. Мне сложно назвать одно имя. Потому что, когда я слушаю «Саломею» Рихарда Штрауса для меня это – абсолютный катарсис. Слушаю Прокофьева – «Скифскую сюиту» – для меня – вот оно. Симфонию Чайковского и понимаю, что тоже – вот оно. Поэтому, так, чтобы выделить одно имя – это неправильно. Они же все разные. И у каждого своя, совершенно неповторимая энергетика…

Насколько мне известно, Вы не разрешаете говорить о Вашем сочинении «Последнее слово осужденной» как о произведении, посвященном именно Pussy Riot. Если бы известного скандала не произошло, вы бы написали подобный манифест?

Да, наверняка произведение появилось бы в другой форме. Потому что действительно накапливалось. А я не знал, в каком виде реализовать. А тут вдруг возникла эта идея. Внезапно. Слова Алехиной были созвучны с моим внутренним каким-то ощущением. Вот, взял, сел, да и написал. Так, или иначе, оно появилось бы. Вообще и сейчас последуют произведения, которые так или иначе реагируют на то, что происходит вокруг. Понятно, конечно, я не только этим занимаюсь, но в том числе думаю, что полезно уделять время и этому.

Почему, на ваш взгляд, акт высказывания вашей гражданской позиции вызывает такое неодобрение?

Возможно, это зависть со стороны некоторых композиторов. Это был все-таки международный конкурс, там сидели тоже не дураки в жюри. И ставить себя выше этого жюри просто глупо со стороны композиторов. Не надо оценивать материал. За вас это уже сделали. Будем откровенны. А имел ли я право поднимать такую тему? Я считаю, что имел. Вы должны высказываться, если Вам есть что сказать. По любым событиям. Деятель искусства такой же гражданин страны. И имеет право отражать это в своем творчестве.

Вы активно гастролируете, исполняя русскую духовную музыку за границей. Расскажите, пожалуйста, об этом поподробней?

У меня есть вокальный ансамбль. Нам уже около девяти лет и мы ездим частенько во Францию, исполняем русскую духовную и светскую музыку. Предпочитаем выступать в маленьких городах. Там публика очень отзывчивая и благодарная. Исполняем Чеснокова, Калинникова. Это красивейшая духовная музыка. Нам это интересно. Летом опять поедем…

А правда ли, что русская духовная музыка лучше интерпретируется и исполняется русскими музыкантами?

Наверное, да. Потому что существует отличие школ хорового вокала. На Западе - это более плоский способ звукоизвлечения. И это совершенно разные две эмоции. Западные вокалисты, конечно, все споют, как надо. Но не хватит такого… «благоухания».

Что мы через 100 лет прочитаем в энциклопедии напротив имени Илья Демуцкий?

Я думаю, буду готов ответить на этот вопрос лет через 50. Сейчас представления не имею. Ну, будет приятно, если будет стоять просто: «русский композитор».

(ФОТО demutsky.com, zvuki.ru)