English

Информационно-образовательный портал

«ДЖАЗ ТРЕБУЕТ ОЧЕНЬ ТОНКОГО ВИДЕНИЯ ЭСТЕТИКИ»

Наталья ГОРДИЕНКО, Андрей ШУРШЕВ, 6 октября 2015

Константин Хазанович – один из ярких представителей современной джазовой школы Петербурга. Он верит в актуальность и современность джаза и вместе с Билли Новиком занимается его популяризацию в Северной столице, а также за ее пределами. Мы поговорили с Константином о свободе импровизации, интеллектуальности масс и об основах, двигающих джаз в России.

Untitled

– Раз мы в баре, то что пьют джазмены?

– Что пьют джазмены? Джазмены в последнее время почти не пьют. Я стараюсь наслаждаться алкоголем, получать эстетическое удовлетворение, а не просто напиваться. Таков формат «Шляпы» (The Hat), здесь много сортов виски или другого хорошего алкоголя, которым действительно можно насладиться. Его можно распробовать, а послевкусие, в свою очередь, – некая часть культуры пития. Уметь вкусно пить – тоже искусство.

– Вы занимаетесь музыкой с малых лет, почему для себя вы выбрали именно джазовое направление?

– Тех, кто занимается музыкой, можно поделить на две категории: первые творят музыку, вторые ее играют. Так было до появления джаза. Симфоническая музыка требует большой дисциплины, играя в классическом оркестре, невозможно привнести ничего своего, нужно делать то, что тебе скажет дирижер. Классические музыканты, которые садятся в оркестр, в первую очередь, – не творцы, а ремесленники, которые, как CD-плеер, должны очень грамотно и качественно сыграть. Для этого нужно хорошо владеть инструментом и материалом. Джаз – прямое продолжение академической школы, в которой ты исполнитель и композитор в одном лице. В джазе возможна свобода импровизации, я могу выражать свои мысли каждый раз по-разному.

– Вы слушаете только джаз или предпочитаете еще какие-то направления?

– Я пришел к тому, что самое важное в музыке – выражение мысли через звуковые вибрации. Для меня ценна та энергия, которая исходит от каждого исполнителя, мне интересно, что он делает со звукорядом. Поэтому я слушаю Мориса Равеля, Жана Франсе, Чарли Паркера, Майлса Девиса и нахожу у них вещи, которые говорят об одном и том же. К сожалению, то, что сегодня считается сложной музыкой, по существу, – более примитивно, нежели классический джаз. Не всем легко пройти тот путь познания, практики, изучения музыки, который прошли люди к середине ХХ века. Нужно осмыслить всю форму начиная с Баха. Понять из каких ладов собралась гармония, дойти до романтизма и прийти в экспрессионизм, потом соединить все с афроритмикой – нужно потратить годы, чтобы прийти к джазу в исполнении. Сегодня никто не желает так углубляться, все хотят производить продукт.

– Мы привыкли к тому, что джаз – это музыка не для всех, но в 30-е годы джаз был мейнстримом, так ли это?

– Серьезное отношение к джазу, как к филармонической музыке, было совсем не у многих. Что касается популярности джаза, то в разных штатах превалировала разная музыка. Допустим, в Нью-Йорке был страшно распространен би-боп, на юге Америки такой великий джазовый музыкант, как Чарли Паркер, не всегда мог собрать слушателей. Но в целом, да, это был мейнстрим. Джаз был первой поп-музыкой. Существовало много хороших оркестров, которые играли везде, в том числе и на танцах. В те времена еще не было DJ, которые могли бы ставить музыку, – играли живые оркестры.

– Популярен ли сегодня джаз или он остается уделом немногих?

– К сожалению, после открытия ритмической музыки, популярное направление пошло по пути примитивизации – докопаться до голой струны, до такого нерва, который бьет в определенные части человеческого восприятия, который заставляет человека впадать в некий ритмический транс. Сегодня эта музыка напоминает стук молотка по столу. Люди испытывают огромное наслаждение, потому что так устроена человеческая природа: мы реагируем на определенные вибрации.

Грубо говоря, чем ниже проявление в искусстве, тем это более массово. Джаз требует тонкого видения эстетики. Он никогда не будет популярен, как поп-музыка, которая сегодня использует уже известные и выведенные психиатрами трюки. Сегодня это уже целая культура. Здесь уместен другой вопрос, может ли джаз быть массовым? На этот вопрос может ответить только время. Сможет ли вообще массовость быть интеллектуальной? Это зависит от развития каждого индивидуума в целом.

– Можно ли в Петербурге выделить старую и новую джазовую школу? Ленинградский диксиленд и то, что сейчас создаете вы?

– Да. В то время, когда Ленинградский диксиленд только начинал свое существование, у людей не было никакой возможности не то что прикоснуться к живым легендам, пообщаться с ними лично, не было ни литературы, ни видео – не было ничего. Нельзя было даже послушать записи. Их было сложно достать. Но люди пробовали играть. Слушали радио по вечерам, репетировали – конечно, на уровне самодеятельности, но они добились огромного успеха, и им большая хвала. В те времена не было такой профессии, как джазовый музыкант. В основном – это были инженеры и другие мыслящие люди, пришедшие к своему пониманию музыки и свободы. Сегодня мы живем в эпоху информационных технологий: есть видео-, аудиоуроки, мастерклассы – все что хочешь. За последние несколько лет в Санкт-Петербурге побывало много джазовых мировых звезд, с которыми нам посчастливилось играть и разговаривать. Огонь импровизационной музыки из Америки передался и Санкт-Петербургу. Он зажегся, и мы его приняли. За это время уровень наших музыкантов вырос настолько сильно, что я могу ставить уровень санкт-петербургского джаза наравне с любым городом в Европе. Например, с Берлином и Парижем.

– Вы сказали, что раньше не было профессии джазовый музыкант. Есть ли она сейчас и насколько она прибыльна как профессия?

– Да, сейчас джазовые музыканты могут позволить себе взять квартиру в ипотеку, купить машину, воспитывать детей. Они не миллионеры, купить «Мерседес» не смогут, но на простую, хорошую иномарку у них хватает денег. Все зависит от профессионализма музыканта. Важно вовремя приходить на работу со знанием материала, чтобы костюм и рубашка всегда были отглажены и чисты, туфли начищены, инструмент в порядке.

– В каких городах России джаз так же хорошо развит, как в Петербурге?

– В Москве. В Ростове-на-Дону тоже сильная концентрация джаза. На Урале начинают открываться клубы, и каждый год проходят концерты. Джазовая жизнь в России бьет ключом. Все говорят про русскую душу. Я считаю, что у нас есть стремление к самопознанию и осознанности. Те, кто родились здесь, понимают – ничто не заканчивается на том, что мы видим. А музыка – это то эфемерное искусство, которое как раз говорит на языке, что находится за пределами материального мира. Я думаю, это и есть та причина, по которой джаз в России сейчас становится популярен. Творчество, культура и искренность – вот основы двигающие джаз в России.

ФОТО из архива героя

Rating 5 Просмотров: 7042

Пока без комментариев

Фотостена

  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider

«Спецпроект в ДП» продолжается

Сотрудничество Клиники коммуникационных проектов с «Деловым Петербургом» продолжается. Спикером второй встречи ...

Читать далее ...

О «русском» в мировой опере

Дмитрий Головнин - тенор, чей вокал в театральных кругах принято считать безупречным, а игру – проникновенной, ...

Читать далее ...

Не только День святого Валентина: праздники 14 февраля

Любовь – как много в этом слове… Постойте, не та цитата. Но и эта может описать любовь – то самое легендарное ...

Читать далее ...

Чего не хватает Петербургу как туристическому центру?

Всего проголосовало: 19

«Клиническая практика» – уникальный проект Санкт-Петербургского
государственного университета.

Это форма получения обучающимися
практических навыков без отрыва от
учебного процесса для решения задач,
поставленных клиентом

Информационно-образовательный портал Санкт-Петербурга и Ленинградской области, созданный студиозусами Санкт-Петербургского государственного университета.