English

Информационно-образовательный портал

БЕЛАЯ КОСТЬ МЕДИЦИНЫ

Влада КОЧУРИНА, 3 августа 2017

Образ патологоанатома овеян мистикой, наводящей ужас на обывателя. Нам легче поверить в потрошителя со скальпелем в правой руке из сериалов и анекдотов, чем в жизнерадостного специалиста в белом халате. Врач-патологоанатом Александр Разин принадлежит именно к такой категории докторов. Корреспонденту «Первой линии» он рассказал об интересных вскрытиях, вере и суевериях.

Untitled

– Александр Петрович, не могу не спросить: почему Вы выбрали именно это направление медицины?

– На первых курсах института, я, как и большинство однокурсников, хотел стать гинекологом. На последних курсах я стал специализироваться на инфекционных болезнях. А после окончания меня вдруг осенило, что патанатомия это – то, что мне всегда нравилось. Мне выпал исключительный шанс стать единственным учеником. Моим наставником стал мой отец, в прошлом завкафедры, доктор наук, имеющий богатейший опыт. И плюс ко всему, тогда ещё работающий, несмотря на возраст. Интернатуру закончил в Сальске, начал работать и года через два-три окончательно убедился в правильности своего выбора.

– Наверняка вы сталкивались с некими закономерностями и интересными случаями. Хотелось ли вам их увековечить в виде научной работы?

– К концу 90-х папа посоветовал мне не просто работать, а сесть за кандидатскую. Материала для изучения всегда было навалом. И подумал, да действительно, чего это я?! Тема определилась сама собой. Я довольно часто вскрывал умерших чернобыльцев. И не раз замечал ряд кардинальных изменений. Решил проследить их на примере миокарды и коронарных сосудов. В ходе исследований привлекал друзей с уникальной аппаратурой. Основные выводы поразили. Атеросклеротические процессы наступают на десять лет раньше. Инфаркты миокарды более обширны по площади. В паре с европейской звездой академиком Мационисом на ренгено-спектральном микроанализаторе нашли двадцать три радионуклидов в костях ликвидаторов и в атеросклеротических бляшках сосудов. Что позволило сделать вывод, что каждый чернобылец сам по себе – атомная станция в миниатюре.

– Как ваш труд оценили старшие коллеги по цеху?

– В 2002 на защите академик Ковалёв тряс моим рефератом и кричал: «Вы понимаете, что он сделал в районной больнице? Никто в России этого пока не сделал». После этого стал публиковаться не только у нас в стране, но и за рубежом. Иностранные академии наук стали избирать меня своим членом. На сегодняшний день вхожу в состав Европейской, Нью-Йоркской, Международной и Департамента европейской академии естествознания в Черногории. В Российской АЕ мне присвоено звание профессора.

– Вам знаком навязанный обществу образ патологоанатома – мрачного и закрытого человека? Что Вы думаете по этому поводу?

– Ну, разве я такой? Нахожу всё это абсурдом. Патологоанатом должен знать больше любого другого врача. Все болезни всех возрастов обоих полов на макро- и микроскопическом уровне. Постоянно совершенствовать свои знания. Кстати, по статистике, среди патологоанатомов больше половины женщин. Также, по статистике, нас относят к самым жизнерадостным врачам. А по средней продолжительности жизни среди медицинских работников мы находимся на втором месте, сразу после инфекционистов.

– Идеальный врач патологоанатом – какой он?

– Нас испокон веков называют белой костью медицины. Нужно соответствовать. Врач патологоанатом в первую очередь должен быть клиницистом, то есть лечащим врачом, другом, помощником и советчиком. Ни в коем случае не прокурором или надзирателем. Хотя у нас есть такие функции. Мы устанавливаем совпадение или расхождение в диагнозах. Как прижизненных, так и посмертных. По статистики, около двенадцати процентов расхождения между поставленным диагнозом при жизни и констатированным причиной смерти.

– Какое самое интересное вскрытие вы провели?

– Не бывает неинтересного вскрытия, бывают неинтересные патологоанатомы. Надо не просто смотреть, а показать, как и почему. Профессионально. Самое интересное – это метастазы рака в сердце. Встречается чрезвычайно редко. Мне попадалось. Доводилось вскрывать так называемую русалочку. Это врожденная патология, представляющая собой сросшиеся ножки, как хвост.

– Склонны ли патологоанатомы к суевериям?

– Конечно! Больше любого другого врача. Масса суеверий и примет. Например, приходящему врачу нельзя желать спокойного дежурства. Обязательно будет завал. Нельзя утром радоваться, восклицая «Как хорошо, что сегодня вскрытий нет». Через час-два пойдут истории и прочие звонки. Я считаю так: приметы не нами придуманы, не нам их отменять. Черная кошка перебежала, ну всем же известно, что это ведьма. Ты подожди, пока кто-нибудь эту линию перейдет.

– Сталкивались ли Вы с черными магами, пришедшими за реквизитом?

– У меня был случай, когда мама моей знакомой медсестры попросила организовать со мной встречу, чтобы я сводил её в морг и дал прикоснуться к покойнику. Следуя суевериям, этот обряд должен был вывести у неё толи папиллому, толи бородавку. И действительно: всё прошло.

– Как вы снимаете напряжение после тяжелого трудового дня?

– Нужно научиться отключаться. И чем раньше, тем лучше. Меня иногда спрашивают, снятся ли мне покойники. За двадцать с лишним лет работы было раза два-три. И то, когда какой-нибудь сложный случай. Байки про то, что патологоанатомы накатывают стакан спирта перед работой, не соответствуют действительности. Чего ты там увидишь с замутненным взглядом?

– Вы верите в Бога?

– Конечно, это как данность. Я верю не в бородатого дедушку, сидящего на облаке, а в сверхъестественную сущность, которая смотрит, контролирует и каждому воздает по его делам и поступкам. Другое дело – при жизни или после смерти.

– И последний вопрос. Как человек, ежедневно сталкивающийся со смертью, боитесь ли вы её?

– Я боюсь не успеть детишек поднять. Ну а потом, если Бог даст и внуков. Как таковой смерти бояться нет смысла.

Фото автора

Rating 5 Просмотров: 6125 | Комментариев: 2

Комментарии

Анастасия 13 августа 2017

Очень понравилось интервью! Всегда было интересно узнать правдивые ответы на стереотипные вопросы о профессии патологоанатома и теперь все мифы вызвеяны. Спасибо!

Елизавета 12 августа 2017

Замечательная работа! Радует обилие медицинских терминов,в которых автор не запутался. Чувствуется, что интервьюируемый - очень интересный человек!

Фотостена

  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider
  • image slider

«Спецпроект в ДП» продолжается

Сотрудничество Клиники коммуникационных проектов с «Деловым Петербургом» продолжается. Спикером второй встречи ...

Читать далее ...

О «русском» в мировой опере

Дмитрий Головнин - тенор, чей вокал в театральных кругах принято считать безупречным, а игру – проникновенной, ...

Читать далее ...

Не только День святого Валентина: праздники 14 февраля

Любовь – как много в этом слове… Постойте, не та цитата. Но и эта может описать любовь – то самое легендарное ...

Читать далее ...

Чего не хватает Петербургу как туристическому центру?

Всего проголосовало: 19

«Клиническая практика» – уникальный проект Санкт-Петербургского
государственного университета.

Это форма получения обучающимися
практических навыков без отрыва от
учебного процесса для решения задач,
поставленных клиентом

Информационно-образовательный портал Санкт-Петербурга и Ленинградской области, созданный студиозусами Санкт-Петербургского государственного университета.