Только дружба, и никакого мошенничества

Анна ДОХИНА, 3 мая 2012

Одно из предвыборных выступлений Владимира Путина в прессе было посвящено так называемому национальному вопросу. Тема вроде бы не новая, да и что тут говорить? Мы не США, мы не Западная Европа – у нас все по-своему.

Путин, собственно, так и сказал, только растянул мысль на 28 тысяч знаков. Немногие, наверное, дошли до конца материала, однако уже в первых абзацах можно было заметить, что премьер-министр заостряет внимание на 2 сторонах вопроса: во-первых, у нас в стране не все в порядке с осуществлением проекта мультикультурного государства, во-вторых (что нас, наверное, должно порадовать), у «них» нисколько не лучше. «Плавильный котел» так вообще, по словам Путина, «барахлит» и «чадит», оттого и оказывается неспособным «переваривать» миграционные потоки. И что тут скрывать, от таких образов, кажется, даже волосы на голове встают дыбом.

А в России, конечно же, все иначе. Учебники истории – нам в помощь. Многовековое развитие России показывает, что мы учились на своих ошибках, воевали, спорили. Даже праздник у нас специальный есть, Днем народного единства зовется (отмечается 4 ноября – для тех, кто не помнит).

Книги, праздники, память – это все хорошо, и даже очень. И все-таки важно за стеной из учебников и библиотечных подшивок не упустить тот миг, когда будет твориться реальность. Как часто лично вы задумываетесь о том, как осуществляется «мультикультурный проект» у нас в стране прямо сейчас? Лично я, не буду лукавить, обращаю свои мысли к этой вопросу, когда прочитаю или услышу что-то в СМИ или когда меня саму попросят написать что-нибудь на эту тему. Правда случается и так, что суровая реальность сама врывается в твой мир – от этого ни один человек, являющийся частью «мультикультурного проекта», не может быть застрахован.

Привожу пример. Однажды мне позвонила подруга, которая учится в одном из престижных петербургских вузов. У нас состоялся такой диалог:

– Слушай, ты же с детства занимаешься танцами! Можешь выступить у нас на фестивале, посвященном дружбе народов? Очень тебя прошу!

– Но это же фестиваль вашего вуза… – недоуменно ответила я.

– Тут такая проблема, у нас в университете есть целые диаспоры, кажется, даже всех народов, которые можно найти на карте России… Кроме русских. То есть русские у нас, конечно, есть, только вот выступать они не хотят. Так что Россию представлять некому.

Я удивилась, расстроилась, потом обрадовалась и стала готовиться к выступлению: пригласила своих друзей-танцоров, и вместе мы подготовили номер. Как только мой телефон оказался у организаторов фестиваля, ежедневно мне стали поступать предложения «сделать больше», «сделать лучше», «а потом еще раз» и так далее.

И вот, наконец, пришел тот день, когда мы с тремя друзьями (один из которых был, к слову сказать, грузин по происхождению), взвалив на себя ответственность за русский народ, отправились на выступление. Но, к нашему разочарованию, на «Фестивале дружбы» самой дружбы мы так и не обнаружили.

За кулисами мы оказались буквально в положении сепаратистов. Естественно, мы были рады участвовать в фестивале, но не ожидали, что он окажется сродни рыцарскому турниру, где каждый должен доказать, что он во всех смыслах самый лучший из представленных. Можно сказать, что в этом маленьком закулисном мире на один день образовалась миниатюрная Россия, какой-то концентрат, который, если его разбавить водой (расселить на большой территории), станет вполне себе «съедобным».

В тот день никто не говорил: «я из России». Все стремились отметить свою национальную принадлежность: «я дагестанец», «я осетин», «я чеченец»… Для многих также принципиальным было войти в телевизионный сюжет о фестивале, готовящийся одним из петербургских каналов. Во многом, это была битва за эфир. Ничего вам не напоминает?

Помимо всего прочего, поскольку мы уважительно относились ко всем участникам, мы ждали того же и от них. Но то и дело слышали: «Эй, ты, да, девочка, подойди! У тебя есть нитки? Зашей мне костюм». И никаких тебе, «простите», «пожалуйста». Мы не привыкли к такому обращению, но смирились с участью того дня и, не разжигая межнациональной розни, учтиво отвечали на все просьбы.

Бесспорно, и в среде русских ребят нередко встретишь отношение, которое будет неприятно лично тебе. Но повторюсь, это была смесь народов всей России, причем концентрированная смесь.

Мы старались не встревать в споры, держаться особняком. Возможно, потому, что мы знали, что за пределами Дворца культуры все будет иначе: мы разбредемся кто куда, и фактически никому ни до кого не будет дела. Но тот день мы вчетвером запомнили надолго. Будучи русскими, мы почувствовали себя маленьким народом, пришедшим к кому-то в гости.

Та же атмосфера царила и в зале. Правда количество представителей тех или иных национальностей было значительно выше. Я пригласила двух своих одногруппниц, и они собирались посмотреть весь концерт. Каково было мое удивление, когда я узнала, что девочкам пришлось покинуть зал в середине концерта, так как они оказались, можно сказать, в эпицентре конфликта. Дело в том, что «друзья» разных национальностей настолько активно болели за «своих» участников фестиваля, что чуть не подрались. Или подрались, кто ж их знает…

Как бы то ни было, это далеко не единичный пример, свидетельствующий о постсоветском крахе «мультикультурного государства»». Скажете, не крах? Тогда что же? Может быть, это здоровая конкуренция, борьба за передел земельного устройства, равные права? Мультикультурное государство было придумано как проект, и оно так и осталось проектом. Просто страна перестала быть единой, и каждому народу сегодня хочется найти свое теплое место солнцем (пока что, впрочем, общим).

И мы можем сколько угодно говорить о том, что опыт США нам ни к чему. Но ведь почему-то мы его все равно перенимаем. В русских версиях американских шоу, например, с каждым новым сезоном появляется все больше лиц разных национальностей. Российские телеканалы транслируют зарубежные мультфильмы, персонажи которых также принадлежат разным этническим общностям. Даже ведущими одного из самых популярных телешоу на российском телевидении «Прожекторперисхилтон» являются кто? Правильно: Цекало, Светлаков, Ургант и Мартиросян.

Почти у каждого из нас есть друзья, национальность которых отлична от нашей. И мы не деремся с ними из-за того, что к кому-то первому обратится официант в кафе, не обзываем их обидными словами, не пытаемся доказать свое превосходство. Если, конечно, это друзья.

Так может быть, пришло время для запуска новых проектов: например, «проекта дружбы» или «проекта человечности»? А мультикультурализм, или, говоря по-русски, «множественность воспитаний» никуда от нас не денется. Перевоспитать кого-то, в любом случае, крайне сложно. Но вот подружиться и понять – можно практически всегда.