БЕЛЫЕ НАЧИНАЮТ И…

Эдгар БЛЕЙХ, 25 июля 2015

Корреспондент «Первой Линии» провел два дня в полевых условиях, чтобы узнать, что значит быть археологом XXI века и в чем же заключается различие между белыми и черными копателями.

На огромном поле, залитом белыми солнечными лучами, в шахматном порядке расположились фигуры людей в камуфляже. Они собрались здесь не для того, чтобы разыграть масштабную партию. Их цель – раскопки старинного поселения, а порядок их построения объясняется тем, что приборы для поиска должны находиться как можно дальше друг от друга, чтобы не создавать помехи.

    После команды одного из копателей молодые ребята начинают продвигаться вперед, сканируя землю перед собой чувствительными катушками металлодетекторов. Глядя на них, легко можно представить, как несколько столетий назад на этом же поле, такие же молодые и веселые парни совершали похожие движения косой. А шелест травы, расступающийся перед металлоискателем, лишь дополняет создавшийся образ.

ФОТО: Дарья Полудина

    Вокруг раздается нестройный писк приборов, который каждому из них кажется соловьиной трелью. Метр за метром лопаты, наточенные до бритвенной остроты, вгрызаются в землю, хранящую вековые тайны. Каждый сантиметр вглубь – несколько десятилетий человеческой жизни.

    Спустя всего полчаса после начала раскопок к лагерю устремляются самые активные копатели. Но цель их визита не отдых у костра, а необходимость отнести находки на специально расстеленные плащ-палатки. Среди тех, кто отправляется «сбыть» находки, оказывается и мой сосед справа. Я следую за ним, пытаюсь завести разговор, но он лишь отмахивается от меня. Подобные неудачи постигают меня каждый раз, когда я пытаюсь заговорить с кем-нибудь из этих загорелых, грязных и бородатых мужиков. К слову, если бы не они, то это поле могло бы служить хорошим местом для пикника, а теперь благодаря стараниям этих «кротов» оно больше похоже на паутину траншей и окопов.

    Около двух часов дня желудок начинает намекать, что необходимо принять пищу, вкусный запах от костров и начинающийся дождь лишь усиливают желание. Мое, но не тех людей, которые прибыли сюда ради раскопок. Немудреная, но горячая пища в такую погоду кажется вкуснее, чем трапеза на королевском пиру.

    После обеденного перерыва, не замечая разразившегося ливня, я отправляюсь к своему «знакомому»-соседу справа с просьбой показать мне, как пользоваться металлоискателем. За небольшим инструктажем следуют первые находки: обломок ножа, пивная крышка, крестик, пуговица, гвоздь. Азарт от процесса моментально охватывает меня, а мокрая одежда, хлюпанье в сапогах и прочие неприятности уже не беспокоят. Из этого состояния меня, лишь на несколько секунд, выдергивает комментарий одного из копателей: «На счастье!», когда в моих руках оказывается огромная конская подкова.

    Настает время двигаться к плащ-палатке. Под уже кажущийся мелодичным писк приборов я аккуратно раскладываю свои находки. В этот момент у самого уха раздаются слова:

– Собирай ребят, уже пять.

    Размеренными шагами, повторно проверяя каждую пядь земли, я дохожу до тех ребят, с которыми сегодня бок о бок мерил длину поля и погружался в историю. Мой рот открывается для того, чтобы сообщить им, что пора собираться, но фраза застревает в горле подобно лопате, воткнувшейся в вязкую глину. Это происходит потому, что я вижу их глаза, вернее огонь в них. Так и не найдя в себе силы сказать, что пора заканчивать, я просто киваю головой в сторону лагеря. Они собираются в полнейшей тишине. Поле вновь погружается в вековое безмолвие, и лишь невероятная внутренняя энергия копателей делает его живым.

    По пути домой они обсуждают результаты поисков, обговаривают планы на предстоящий завтра «коп»…

    Нашим домом на ближайшую ночь становится палаточный лагерь, разбитый в паре километров от места раскопок. В лучших традициях походной жизни перед сном копатели рассказывают истории, которые происходили с ними во время раскопок. Пользуясь своим заслуженным авторитетом, первым начинает Владимир. Без красивых отступлений, резко, он начинает погружать нас в свой рассказ:

– Лет пять назад, когда еще не было официального разделения на белых и черных копателей мы с друзьями отправились в Великий Новгород на раскопки. Узнали у местных археологов, где можно копать, не нарушая границы земель, предназначенных для археологических раскопок. В общем, выделили нам место рядом со старой церковью, вернее сказать, в конце поля у этой церкви. Приехали мы на обозначенное место, а у церкви археологи трудятся. Мы порадовались, что государство выделяет средства на развитие археологии, и начали свои раскопки. Копали часа три, солнце вышло, жара стоит. В груди, будто отбойный молоток стучит. Решили передохнуть, узнать, как у археологов дела обстоят. Подходим к ним, а они в машины колокола с церкви тащат. Мы тут же сообразили, что никакие это не археологи, а обыкновенные черные копатели, которым лишь бы нажиться на раскопках. В общем, мы похватали лопаты в руки и… – Вова сделал резкий взмах рукой, будто саперной лопаткой, и вонзил ее в землю – другую руку. – Вернули мы колокола на место.

Затем последовали истории более «зеленых» копателей. Завершился цикл рассказов у костра на еще одном рассказе Вовы:

– Я всегда не любил черных копателей, но на самом деле и без них у нас поганых людей хватает. В этом году в начале сезона поехали на раскопки, вернее на разведку – спрашивать у деревенских жителей о боях, близ их села. Сами знаете, что не все в архивах хранится. Мужичок рассказал нам, что в болоте когда-то утонул танк, даже место примерное указал. Мы с глубинниками (глубинные металлоискатели – прим. автора) быстро нашли точное место. Начали копать, а мужичок в село побежал. Говорит, что сейчас трактор свой пригонит, подсобит нам вытащить. За трактором прибежала половина села, а мы уже корпус почти обкопали. Я на этот корпус смотрю и вижу, что модель какая-то неизвестная. Мужик уже к нам с тросами бежит, а из выкопанной ямы начинает показываться часть башни. Я на нее смотрю и понимаю, что не башня это, а верхняя часть кабины от трактора. Тут и мужик с односельчанами подбежал. Я начинаю ему рассказывать, что не танк это, а трактор, который нам не нужен. А односельчане заливаются смехом. Долго я тогда выяснял, в чем подвох, а оказалось, что отец мужика сорок лет назад трактор этот в болоте утопил. Мужик полжизни потратил, пока искал его, да найти не мог, а тут мы приехали, ну, он и сообразил дать нам ложный след. В общем, плюнули мы на этого мужика, хоть руки чесались объяснить ему, что так не делают, и поехали домой.

Удивленные неожиданным финалом истории парни еще пару минут посидели молча и отправились спать…

    Ранним утром, когда мы уже трясемся в старой дребезжащей «буханке», глядя на веселые лица археологов, хочется сказать, что те, кто говорит, что утро не бывает добрым – абсолютно неправы. Но судьба в этот день решает, что необходимо убедить меня в обратном. Двери машины открываются, и мы дружной толпой выскакиваем наружу с металлоискателями наперевес. На первый взгляд все в округе осталось неизменным: мерный шелест травы и перекопанные ряды траншей, но по лицам своих товарищей я понимаю, что что-то неладно. Мой вчерашний сосед справа – Владимир, видя недоумение на моем лице, проливает свет на проблему:

– Черные копатели после нас приезжали, разворошили все, теперь побегут историческое достояние продавать. Я до введения закона о раскопках тоже для себя копал, но не продавал, а так сказать удовлетворял собственные потребности в наглядном изучении истории.

    С чувством горечи парни начинают вести раскопки, но к полудню, глядя на их азартные лица, я начинаю понимать, что черные копатели лишь мелкие неприятности на пути этих ребят к пополнению багажа наших с вами исторических и культурных знаний.

Ленинградская область

ФОТО автора