РЕКВИЕМ ПО ЕЛКЕ

Луиза ВАФИНА, фото 1tv.ru, 3 января 2015

Первое января, маленькая площадка у метро и около тридцати ёлок, которые не успели раскупить до прихода Нового года – обычная картина в Петербурге. Что с ними будет теперь?

Забор из закреплённых наспех деревянных палок образует небольшую клетку. В ней – символ новогоднего праздника. От деревьев пахнет детством, советскими сказками, старыми елочными игрушками.

К площадке подходит пожилая женщина. Голубоглазая, ростом ниже меня, стоит чуть сгорбившись.

– Не знаете, чьи это ёлки? – начинаю разговор.

– Вчера продавали тут. Заломили цену большую, вот люди и не раскупили, - объясняет женщина. Между делом она наклоняется к елям и срывает с деревьев пахучие ветки. – А ёлки-то прямые, без дефектов, ровные, им бы расти и расти. Эх! Столько людей вчера подходило. Спросят цену и уходят. Дорого!

Собрав три еловые веточки, она быстро уходит. Наблюдаю, как ветер треплет макушки деревьев. Мимо меня неспешно тащится усатый мужчина.

– Почём?

– Я не продавец. Самой любопытно.

– Да берите любую, – разрешает мне мой новый собеседник. - Их по городу тысячи.

– А откуда привозят?

- Из лесничества какого-то.

Уходит.

Через некоторое время всё-таки появляется продавец, с ним какая-то женщина. Подходят ещё ребята, копошатся среди кучи деревьев, подбирая себе самую пышную. «Пятьсот рублей стоит ёлка», - отвечает женщина на мой вопрос. Услышав это, молодые люди разворачиваются и уходят: «После Нового года и ещё полтысячи!»

– Пятьсот рублей – это почти даром! – разглагольствует женщина. Она пожилая, полноватая, уверенная в себе – из таких, кто умеет продать товар. – Деревья экологически чистые, привозят из северных городов, где лекарства производят. Ты же видишь, они даже землей не испачканы.

– Успеете распродать их все, пока не засохнут?

– Они не засохнут. Иголочки ёлочные соберешь, вымоешь хорошенько, настойку сделаешь и будешь мазать лицо, руки, ноги – чем не лекарство? Ель! В ней столько пользы! Вы знаете хоть, что такое ель? Что стоишь, подбери ей ёлку, может быть, и купит, – командует она продавцу, молодому парню лет двадцати пяти, и уходит. Обращаюсь к нему:

- И люди покупают ёлки после Нового года?

- Да, обычно после обеда приходят, сейчас все только проснулись, кушают. Часов с пяти до двенадцати начнут опять покупать, - скромно отвечает он.

- Давно торгуете? Дней десять?

- Нет, больше, - уже увереннее замечает парень. – С 18 декабря начали. Всего где-то пятьсот штук было. Особенно вчера много брали, народу было – куча. Вот, завтра-послезавтра ещё будем продавать, остатки увезут потом.

- А что будет с остатками? Сожгут?

- Выбросят куда-нибудь, не знаю.

Смотрю на деревья, ставшие ненужными за одну ночь. Прошла их минута славы, и этот новый год стал для них последним.