«Я собрал свой хор в 17 лет из взрослых дядек»
Руслан Секаев, 20 ноября 2019
Его работа — авангард в Церкви. Его музыка меняет представления людей. Серафим Астахов — руководитель хора «Пахомий Логофет» рассказывает «Первой Линии», что такое Византийская церковная музыка.
В 16 лет я впервые оказался в Греции — отец взял меня с собой в поездку. Тогда меня ничего особо не интересовался: я еле доучивался последний год в школе, увлечений тоже не было. Но так было до того момента, пока я не услышал, как из церкви доносится пение какого-то «деда». К моему дикому удивлению он пел совершенно свободно. Все прихожане внимательно слушали его. Это была красивая мелодия, исполненная по-восточному ярко. Она как-будто действовала по другим законам физики. Я побежал в церковь послушать, но служба уже заканчивалась. И в этот момент мне очень сильно захотелось петь также.
На заднем плане 16-летний Серафим Астахов
Тогда папа купил мне несколько дисков, я слушал их каждый день с утра до вечера. Много чего заучил до дыр. Потом, уже через год, мы поехали в Черногорию. По пути я остался в Сербии, в монастыре Ковиль, где стал жадно поглощать нотные книги и учиться по учебникам.
Через полгода я познакомился с певцом Николой Попмихайловым из Сербии, и он стал моим учителем музыки. Через три месяца на фестивале «Академия Православной Музыки» ко мне подошли несколько человек, которые захотели научиться петь по-византийски. Ещё через три месяца мы собрались, чтобы провести первое занятие. Я подумал, что круто было бы сделать и свой хор, такой же, как у учителя. Музыка быстро захватила всё моё время.
Серафим Астахов с учениками в Екатеринбурге
Вскоре, Никола стал учить меня писать музыку на русском языке, ведь на нём почти ничего не существует, а то, что есть, почти всегда не выдерживает критики. Он также учит меня, как выжить в российских церковных реалиях, как в них развиваться, потому что Православная Церковь — консервативное пространство, на всё, что есть в культуре, она оглядывается через 100-200 лет. Ещё он объясняет мне, как управлять хором, как создавать добрую дружескую атмосферу внутри него, ведь нас много.
В Церкви сочинения конкретного человека не считаются сугубо авторскими. Можно написать композицию и поставить имя, но это будет традицией. Так сложилось с древних времён. Музыкальная культура Европы среди всех других уникальна и единственна тем, что музыка в ней полифонична. Во всём остальном мире она одноголосна. Могут быть подголоски, аккорды, но тема всегда одна. А в европейской бывает две-три темы. В музыковедении это считается феноменом. Современное русское церковное пение входит в европейскую музыкальную культуру. Церковная Византийская музыка обладает ладово-мелодической, или модальной системой, которая называется «осмогласие». Именно этим она отличается от всех других.
В 2017 году я поступил в Аристотелевский университет на факультет музыковедения. Когда уехал учиться, хор немного «забуксовал», потому что они без меня были как котята. Нужно всегда следить за ними, помогать и подсказывать, направлять. Через полтора года я взял академку и вернулся в Россию, чтобы дальше развивать хор и вывести его на достаточный для самостоятельности уровень.
Аристотелевский университет
У многих композиторов рано или поздно происходит творческий кризис, а я занимаюсь музыкой уже восемь лет. Но у меня его пока не было и, возможно, каких-то сложных моментов не будет, потому что в церковной музыке есть определенная «колея» традиции, которая помогает в композиторстве. Но бывают другие кризисы. Например, лень, усталость. Они не дают мне полноценно работать. Когда сидишь за компьютером восемь часов и сочиняешь музыку — это сильно утомляет. Но стараюсь бороться с этим, как могу. Музыка — моя жизнь.
Услышать музыку композитора можно будет 30 ноября в Эрмитаже, где состоится концерт хора «Пахомий Лагофет».
Фото: из личного архива героя
Пока без комментариев