Окно в космос

, 12 апреля 2011

Со дня первого полёта в неизвестное, 12 апреля 1961 года, прошло 50 лет. Началась космическая эпоха: на многие сотни километров от Земли запускаются спутники и корабли, создаются космические лаборатории, люди высадились на Луну. Но наблюдать за звёздами с Земли человек начал тысячи лет назад и до сих пор устремляет свой взгляд в небо, теперь уже - из оборудованных сложными телескопами обсерваторий. Например, из Главной (Пулковской) астрономической обсерватории Российской Академии наук.

У входа в обсерваторию, на старых воротах, висит внушительная табличка: «...основана в 1839 году, восстановлена в 1953 году» (во время Великой отечественной войны Пулковские высоты подвергались множественным бомбардировкам). Чуть дальше, уже на самой территории, стандартные надписи вроде тех, которые предупреждают: «Ведётся наблюдение» или «Вход только по пропускам». И если о том, ведётся ли наблюдение, судить сложно, то пропуск спрашивать явно не собираются.

По еле заметным в толще снега тропинкам пробираюсь между павильонами (всего их около двадцати). Многие из этих обветшалых построек – недействующие, хотя и те, в которых продолжают работать, производят впечатление некоторой заброшенности. Однако все строения на территории достаточно новые - послевоенного времени: в Великую Отечественную от обсерватории ничего не осталось.

– Ну-ка…. И где же белки? – Сергей Сергеевич Смирнов с любопытством заглядывает в заснеженные ветви сосны. Мой экскурсовод – научный сотрудник обсерватории и по совместительству её пресс-секретарь.

– С утра ещё были, - замечает Дженнифер, студентка из Америки, проходящая в обсерватории практику. - Мне здесь нравится. Так спокойно, красиво, - объясняет она.

В обсерватории, находящейся в отдалении от шумного города, действительно как-то по-своему умиротворённо. Нет суеты – всё как будто располагает к созерцанию звёзд. На территории практически не встречаются люди: разве только старушка, выгуливающая собаку, или группа шумных детей, пришедших на экскурсию, - как-то по-домашнему, и это мало напоминает научный объект.

Идём к главному зданию, Сергей Сергеевич рассказывает, как ещё в советское время проводилась программа по подготовке женщин к полёту в космос: трёх из них готовили здесь. Но потом так всё и заглохло.

В главном здании музей, а в нём – вся история обсерватории: линза знаменитого оптика Мактусова, астрономические приборы и инструменты двухсотлетней давности и портреты учёных, в том числе и Василия Яковлевича Струве – первого директора обсерватории.

В музее нас встречает другой научный сотрудник, Игорь Николаевич Кондратенко, который помимо проектирования и сбора телескопов занимается астрометрией, проводит экскурсии. Вообще, работникам обсерватории приходится решать много задач – даже такие хозяйственные вопросы, как покраска стен или протечка окна.

Вместе с Дженнифер подслушиваем, как Игорь Николаевич, уже в одной из башен, рассказывает четвероклассникам историю линзового телескопа, который должен был стать подарком Гитлера Муссолини, но после войны был подарен нам.

Сейчас в обсерватории шесть действующих телескопов. Правда, месторасположение сильно затрудняет наблюдения: пасмурная погода, блики на небе от городского освещения. Поэтому более мощные телескопы, а значит, и более точные наблюдения - на Кавказе, в Кисловодске, где находится филиал Пулковской обсерватории. Там же и кольцевой радиотелескоп, который до сих пор является самым большим в мире.

Раньше филиалов у обсерватории было больше.

– Чили, Боливия, Украина – там наши телескопы были в советские времена. Всё потеряно. Сейчас замдиректора поедет, наверное, в Чили: там наши телескопы ещё остались. Чилийцы их не трогают. Что они с ними будут делать? Они ждут, когда мы приедем. А там небо, там красота... – задумчиво произносит Игорь Николаевич.

Отечественная астрономия всегда была на высоком уровне. Астрономы и сейчас ездят работать в Италию, где стоит российский телескоп. В обратную сторону, правда, такого движения нет. Да и в международных проектах, таких, как строительство 42-метрового телескопа в обсерватории в Чили, Россия пока не участвует: финансирования нет. Не хватает его и на собственные проекты. Так, например, российские астрономы уже разработали масштабный проект стереотелескопа, который, правда, пока только проектом и остаётся.

– Стереотелескоп – это два телескопа в космосе. Они будут находиться в точках либрации. Они оттуда никуда не денутся, будут летать по орбите вместе с землёй. И когда мы будем смотреть с двух телескопов на землю, мы увидим её в 3D. Этот проект по эффекту сравним, наверное, с тем, когда Галилей изобрёл телескоп. Надеюсь, в дальнейшем галактика предстанет перед нами совершенно по-другому: сейчас она плоская, - рассказывает Кондратенко, пока мы переходим из одной башни в другую.

Но чтобы научная деятельность в обсерватории не затихала, в сущности ни чистое небо, ни телескопы не так и нужны: помимо данных, полученных от собственных наблюдений, учёные могут свободно использовать результаты с чужих телескопов. Будь то американский «Хаббл» или любой другой телескоп.

– Результаты наблюдений в любые телескопы в мире по негласному правилу выкладываются в интернет. Никто сейчас не хранит в секрете свои наблюдения. Не утаишь, - объясняет собеседник.

Помещения, где находятся телескопы, не отапливаются: чтобы линзы не запотели. Поэтому мы возвращаемся погреться в кабинет Сергея Сергеевича. На столе – монитор с открытой программой для моделирования галактики, рядом – полки с книгами по астрономии, а на стене – написанный вручную список фамилий учёных, сделавших многое для изучения космоса. Первый в нём – Циолковский.

– Надо в школе преподавать нормально, чтобы что-то знали. А то открыли в каком-то городе памятник Циолковскому, а вместо «Константин» подписали «Эдуард», - грустно смеётся пресс- секретарь.

Правда, если основы астрономии, историю астрономических открытий ещё можно объяснить в школах, то многие небесные феномены не понимают, да и вряд ли пока смогут понять, и сами исследователи.

– Где мы находимся? А чёрт его знает! Это философский вопрос. Задумываешься об этом – крыша начинает ехать, – рассуждает Игорь Николаевич, - нужно думать о том, как наши потомки будут расселять Солнечную систему – а это неизбежно! На Земле или климат изменится, или ещё что-то произойдёт...

Виктория Взятышева

© 2x2 №1 (246) от 11.03.2011