Изменение климата: «Людям предлагается поверить в то, что они не видят»

Мария Теплых, 5 июля 2021

Последствия изменения климата проявляются в нашей стране уже сегодня. Однако это не значит, что все потеряно: Россия проблему признала и постепенно выходит на путь снижения антропогенного воздействия. О том, какие меры необходимы для адаптации к жизни в новых условиях, что для страны значит переход к низкоуглеродной энергетике и как каждый из нас может повлиять на сокращение углеродного следа, рассказывает директор программы «Климат и энергетика» WWF России Алексей Кокорин.

— Алексей, в каких регионах России климатические изменения проявляются сильнее всего?

— В Арктике, а также там, где ближе центры погоды. А что является центром погоды? Конечно, океаны. Поэтому на Дальнем Востоке: на Камчатке, в Приморском крае, где сильны влияния муссонов и тех циклонов, которые возникли из тропических. И ожидается усиление этих явлений.

Еще я бы назвал юг европейской части России, поскольку там существует проблема засух и дефицита воды. Это и Астраханская область, и Волгоградская область, и Крым, к сожалению.

— Одно из направлений программы «Климат и энергетика» – помощь в адаптации к меняющемуся климату. Какие меры помогают приспособиться к новым условиям?

— Зима не севере становится более неустойчивой: то оттепель, то заморозки. А там полным-полно зимних дорог и переправ, и надо приспособиться к тому, что эти пути работают не круглую зиму, а лишь частично, или вообще исчезает доступ к населенным пунктам. Адаптироваться – значит построить соответствующие дороги (конечно, не железные, а автомобильные с твердым покрытием) и понимать, что теперь их зимняя эксплуатация – совсем другое дело.

Если же говорить о WWF, мы делаем многое, причем все меры очень простые. Пожалуй, самый наглядный пример – это бригады «Медвежьего патруля». Они созданы по всей Арктике: началось все на Чукотке, теперь уже докатилось до Ненецкого Автономного Округа и Новой Земли.

— Что это за бригады?

— Поскольку весной арктический лед быстро уходит от берега, значительное число медведей остается на берегу. Они могут охотиться на моржей, на другую живность, но проще пойти в поселок, поесть отходы, поохотиться на людей и собак.

Бригады – это, конечно, громко сказано: два-три человека, которым выданы средство отпугивания, снегоход, рация и одежда. Но главное – именно они обязаны вставать с дивана и отгонять белого медведя, который пришел в поселок. Просто надо, чтобы в генетическую память было заложено, что в населенный пункт идти нельзя – будет больно. Наверное, это случится, потому что медведь – умное и обучаемое животное.

— А какую работу WWF проводит с местным населением?

— На Чукотке реализуется порядка 15 небольших адаптационных проектов, которые должны помочь местному населению жить в изменившихся условиях относительно благополучно. Если теперь люди не могут заниматься какими-либо традиционными промыслами, потому что лед ушел или стало больше штормов, то нужно дать им рабочие места, возродить другие традиционные промыслы: что-то художественное или экотуризм. Люди готовы поехать на Чукотку как туристы, но в относительно вменяемых условиях. Поэтому создание гостевых домов – это тоже мера адаптации.

— Развитые страны постепенно уходят от неэкологичных энергоресурсов. Как это скажется на нашей стране как крупном их экспортере?

— Достаточно заглянуть в какой-то документ, например, энергетическую стратегию России: там эти риски признаются. Первый из них – снижение спроса на ископаемое топливо, прежде всего на уголь (лет через 5–10 – то есть это уже совсем рядом), затем на нефтепродукты, а в перспективе и на газ. Второй риск – это введение добавочных платежей. Их вынуждены вводить, потому что если внутри страны производитель платит за углеродный след, а импортер, ввозящий продукцию в эту страну – нет, то, конечно, надо выровнять конкуренцию. И нельзя допустить, чтобы тот, кто ввозит, не платил. Вопрос лишь в том, кому он будет платить – на своей или чужой территории – и сколько.

Эти риски понятны. Другое дело, что они отодвигаются на перспективу. Как ребенок хочет зажмурить глаза, чтобы не видеть опасности, и старается думать, что это нечто отдаленное, но на самом деле – уже совершенно близкое.

— Какие условия необходимо создать в России для того, чтобы в стране быстрее прижилась низкоуглеродная экономика?

— Для нашей страны даже газ – это гораздо низкоуглеродное топливо, чем, скажем, уголь. В России большая часть населения хочет газификации, просто потому что топить углем – гораздо хуже. Вот Сахалин, например, сейчас назначен пилотным регионом (в проекте по внедрению системы торговли углеродными единицами – прим. ред.). Две крупные ТЭЦ, в отличие от массы небольших котельных, переведены на газ, потому что электричество можно провести на сколько угодно километров, а тепло – нет. Например, рядом с Корсаковом расположен терминал, где газовозы загружают жидким газом. В самом же городе прямо у берега – котельная, и не одна, почти без очистки выбросов. Вот она дымит, а люди этим дышат. Поэтому, пожалуй, первое, что необходимо – отказываться от угля в пользу газа. Но при этом надо понимать, что пройдет лет 30 и с газа будем переходить на возобновляемые ресурсы.

В перспективе, когда будет достигнут ценовой паритет выработки на газе и на возобновляемых источниках энергии, наступит эпоха массового развития ВИЭ. Понятно, что это произойдет позже, чем в других странах. Во-первых, потому что в России дешевый газ. Во-вторых, у нас ветра и солнца меньше, чем в том же Китае, Марокко или европейских странах. Пока в России стратегические направления – энергоэффективность, энергосбережение и переход с угля на газ везде, где это возможно.

— Когда речь заходит о вкладе каждого из нас в борьбу с изменением климата, советуют поменьше ездить на машине и летать на самолетах, сократить в рационе количество продуктов животного происхождения и так далее. Действительно ли эти меры эффективны?

— И да, и нет. Если меньше пользоваться самолетом, летать в командировки, то, наверное, будет неплохо и для семьи тоже. Цифровизация и ковид показали нам, что многое вполне можно решить по телефону. Да, процесс будет дольше, но зато вы сэкономите время на дороге. Так будет лучше – это факт.

Что касается еды: есть оценки, показывающие, что даже если все человечество перейдет на веганскую диету (не вегетарианство даже, а веганство), это сократит выбросы парниковых газов на 15–20%, но не более того. То есть кто хочет придерживаться своих убеждений – он придерживается, кто не хочет – не придерживается. Другое дело, что развитые страны, включая Россию, страдают от переедания, в том числе излишнего потребления животных продуктов. Не будет ли лучше есть столько мяса, сколько ели ваши отцы и деды? Наверное, это неглупо и полезно для здоровья – скорее такая позиция должна быть.

— Что же тогда может сделать каждый из нас?

— Все-таки и в российском, и в глобальном масштабе все мы – конечные потребители. Если решим есть фрукты только своей природной зоны, как было в прошлом, тогда бананы никто не будет ввозить – это никому не будет нужно. Банановые республики, кстати, уже задумались, что им в этом случае делать, ведь у них нет другого применения своим силам – они живут за счет бананов.

Или островные курорты: на круизном судне до них добраться можно, но это очень дорого – соответственно, большая часть туристов на эти острова прилетает. А если введут добавочные платежи и вообще будет немодно, непрестижно летать на самолетах, люди поедут другим транспортом и в другие места. То есть проблема низкоуглеродного развития коснется не только России и Саудовской Аравии как экспортеров нефти, но и малых стран, зависящих, например, от экспорта продуктов или авиационного туризма.

Мы как конечный потребитель можем сделать очень многое. Если население решит приобретать почти исключительно экопродукты, а продукты, для выращивания которых используются удобрения, не будет покупать вовсе, розничные сети начнут возвращать товар, понимать, что он не пользуется спросом. Соответственно, это пройдет по всей цепочке до производителя.

— Почему, на Ваш взгляд, некоторые скептически относятся к проблеме изменения климата?

— Я не буду говорить о тех, кто работает в угольных компаниях: эти люди, как правило, все хорошо все понимают, но ведут свою игру.

Уже почти никто не отрицает изменение климата и то, что его последствия негативны для России. Но вот согласиться с тем, что главная роль принадлежит человеку, тяжело. Первая причина психологическая: люди должны признать и свою вину. Хочется отстраниться от этого: «Кто разбил чашку? Это, наверное, кот. Это не я».

Вторая причина – поколенческая. Старшему поколению – 60+ – очень тяжело во что-то такое поверить. Некоторые не верят и в науку, считают, что даже физика атмосферы и океана куплена. Бороться с этим трудно: такие люди прожили много лет в Советском Союзе и привыкли, что ложь всюду, и переубедить их почти невозможно.

И еще один момент. Как говорил апостол Павел: «Вера – это уверенность в невидимом». А ведь доказательства антропогенного изменения климата невидимы глазу: это прогрев всех океанов, изотопный состав и концентрация CO2, понижение температуры стратосферы. Людям предлагается поверить в то, что они не видят, а они привыкли, что все врут в корыстных целях. Это пройдет, но нескоро – со сменой поколений.

— Посоветуйте, к каким источникам обратиться студенту–журналисту или рекламисту, которого волнует проблема изменения климата?

— Первый совет будет похож на саморекламу – зайти на сайт WWF, страницу «Климат и энергетика», найти рубрику «Простые ответы на сложные вопросы по климату». Там даже есть специальные раздел «Что пишут в СМИ?», в котором рассмотрены семнадцать вопросов – вот это можно прочесть.

Еще есть раздел «Лекции «Изменение климата в России» с массой гиперссылок. Охват тем очень широкий, вплоть до того, зачем нам снижать углеродный след, и представлена другая информация популярной направленности.

Если же говорить о физике атмосферы, о том, почему и как меняется климат, то нужно зайти на сайт Росгидромета. Находите раздел «Климатическая продукция» и читаете: там все хорошо описано и строго научно. Самое простое и удобное – открыть «Второй оценочный доклад Росгидромета об изменении климата и их последствиях на территории Российской Федерации». Можно брать и ежегодные доклады: они тоже очень наглядные.