ДРАКОНЫ ВЫБИРАЮТ ВОДУ

Полина КОЧИНА, 23 июля 2015

С 21 по 25 июля в яхтенном порте «Геркулес» стартовал Открытый чемпионат России в классе яхт Дракон. Уже в шестой раз эти соревнования проходят в Лахте и в этом году являются своеобразной репетицией чемпионата Европы 2016 года. Корреспондент «Первой линии» узнал, как ходить под парусом, что такое «морковка» и как драконы относятся к дождю.

Лодку подкидывает вверх на очередной волне, и меня с ней заодно. Я зажмуриваюсь, чтобы хлыстающаяся и бьющая прямо в лицо вода не попала в глаза. Тело насквозь промокло и при каждом лодочном прыжке сильно ударяется о сидение. Чтобы хоть как-то удержаться на месте, цепляюсь руками за все подряд, но кроме воздуха ничего не попадается. Прыжок. Всплеск. Капли воды ошпаривают щеки. Прыжок. Лодка тяжело ударяется о волны. Сердце прыгает гораздо выше, чем судно. Всплеск. Прыжок.

Погода определенно не задалась с самого утра. Изредка выглядывающее солнце сподвигло меня на отчаянный поступок не взять зонт. Найти дорогу к порту «Геркулес» оказалось куда проще, чем разобраться на самой местности. Проселочная дорога идет прямо до залива, изредка раздваиваясь и уползая в чащу деревьев. За двумя шлагбаумами раскинулась гавань, полная яхт, малых и больших, катеров, лодок и даже нескольких больших кораблей. Серые тяжелые тучи давят своим весом на крошечные суденышки, от чего они начинают выглядеть еще меньше и неприметней.

Однако «Дракон» поражает одним своим внешним видом. В длину яхта достигает максимум девяти метров, а в ширину всего двух. «Драконам» принадлежит репутация элитарного класса европейских гоночных яхт. Сегодня владеть и управлять ими – символ престижа, своеобразный знак стиля. Все современные «Драконы» производятся под заказ и стоят, нужно сказать, не мало. Наверное, самая элегантная яхта, которую мне доводилось видеть. Мимо меня проходят люди, куда-то торопятся, что-то несут в руках. То и дело мелькают паруса, перекатываясь на волнах. В небе истошно кричат чайки. От залива веет прохладой. Мужчина в мешковатой ветровой куртке, которая делает его размера на два больше, поднимает белоснежный треугольный парус с цифрами 76.

– А тяжело под парусом ходить? – спрашиваю я в спину. Он оборачивается и слегка кривит губу. Белый треугольник неуклюже противостоит серости неба.

– Чтобы легко ходить, нужно уметь чувствовать ветер, в зависимости от направления и силы рассчитать взаимодействие руля и паруса. Самое главное – это чувство. Без него управлять не получится.

– За парусом нужно постоянно присматривать?    

– Ну конечно! – мужчина начинает глухо смеяться, закрепляя фал, специальную снасть для спуска и подъема парусов. – Поведет не в ту сторону, моргнуть не успеешь, как яхта накренится.

– Первая гонка самая сложная, потому что нужно справиться с волнением, а там уж как пойдет, – говорит он после небольшой паузы. – Главное, удовольствие получить.

Стараясь согреться, переступаю с ноги на ногу и наблюдаю, как он осматривает яхту. Высокий парус, как стрела, устремился прямо в тяжелое небо.

– Много времени тратится на парусный спорт? Это, наверное, мешает другим делам.

– Никому это не мешает, а, наоборот, помогает эффективнее проявлять себя, потому что благодаря парусу сбрасывается напряжение. Но времени уделяется много, если, конечно, это интересно. Ну а как. Парус, он либо для тебя, либо нет. Мы участвуем в российских и международных соревнованиях, много тренируемся. – Он садится на корму и улыбается. Тучи сгущаются и темнеют прямо у него над головой, но его это совершенно не смущает.

– Не бывает плохой погоды, бывает плохая одежда, – усмехается он и смотрит на меня. Я не рассчитала ни с тем, ни с другим.

Начинает накрапывать мелкий дождь, стучит по бортам, глухо ударяется о куртку. Холодный ветер волнует воду и раскачивает стоящие судна, а от каждого его порыва пробивает дрожь.

Помещение администрации тесное и узкое. Скорее захожу в более просторную комнату с высокими потолками и морскими флагами на стенах. За массивными деревянными столами сидят люди и обедают. Местный повар Палыч улыбается в усы и услужливо разговаривает с каждым, интересуется последними новостями, погодой, а также тем, где сегодня брат одного из мальчиков за столом.

– Они каждый день передо мной проходят. Было бы неуважением их не знать,– улыбчиво говорит он и смотрит на меня, подняв брови.

Через некоторое время, пронизываемая порывами ветра и дождем, бьющим в лицо, снова выхожу к гавани. Там меня уже ждет Кирилл, он будет моим сопровождающим на время гонки. Участвуют 19 яхт, в каждой команде по три человека. За все дни соревнований спортсменам придется семь раз пройти маршрут в полторы мили.

Кирилл полностью в красном, только бейсболка синего цвета. И лодка у него, кстати, тоже красная. Он усмехается, глядя на меня, помогает забраться и протягивает синий жилет.

– Больше ничего нет надеть? – Я только мотаю головой. – Ну, тогда готовься, что немного промокнешь.

Застегиваю жилет, сажусь на мокрое сидение рядом с Кириллом и натягиваю на голову капюшон. Мотор начинает гудеть. Разрезая носом воду, взволнованную дождем и ветром, мы медленно выходим из гавани. Тучи опускаются все ниже, а я уже вижу вдалеке бледнеющие пятна яхтенных парусов. Мотор начинает реветь. Лодка с каждой секундой ускоряется, и вскоре я просто физически не могу открыть глаза. Вода хлещет по лицу с невероятной силой, будто из бесконечного ведра воды. Лодка подпрыгивает всякий раз, и я судорожно сжимаю что есть мочи холодную железную ручку, чтобы не упасть. Другой рукой старательно закрываю лицо, хоть и безрезультатно. Ветер гудит в ушах, лодка подпрыгивает на волнах, вода течет по лицу и пропитывает всю одежду, и это продолжается бесконечно.

Наконец встряска заканчивается, лодка останавливается посреди белых парусов.

– Сейчас у них будет предстартовая программа. Они пройдут туда-сюда. Потом старт, они поднимутся вверх, потом вернутся. Затем то же самое еще раз. И все. – И так большое лицо Кирилла становится еще больше, когда он разговаривает. Рядом с нами судейский катер, его раскачивает из стороны в сторону, но, по крайней мере, на нем люди защищены от дождя крышей, в отличие от меня.

– Похоже, старт будет отложен, – звуки, вылетающие из рации Кирилла, резко разрезают воздух. – Из-за погоды. Минут двадцать нужно будет подождать.

Оглядываюсь. Тучи все сильнее затягивают небо, яхты проходят мимо нас одна за другой в разные стороны. Они разворачиваются, их сильно наклоняет на бок настолько сильно, что кажется, будто сейчас внутрь зачерпнется вода и яхта просто сломается. С судейского кто-то машет Кириллу рукой, девушка, стоящая на палубе, начинает что-то нам кричать.

– Не холодно? – спрашивает она моего спутника. Кирилл только усмехается.

– Мне – нет, а вот ей… Но она говорит, останусь тут и все, ни в какую.

– Да не холодно мне. После поездки сюда мне уже ничего не страшно, – отвечаю, вытирая со лба воду. Кирилл предлагает либо вернуться на берег, либо попросить оставить меня ненадолго в судейском катере, если, конечно, не расстреляют.

– Ну, это мне уже тоже не страшно.

– Да тебя-то что. Главное, чтобы их не расстреляли.

Подплываем ближе, женщина приветливо протягивает мне руку и затаскивает на катер. Под крышей небольшая комната примерно три квадратных метра, в ней спрятались три человека, еще четыре – снаружи на палубе. Невысокая маленькая женщина протягивает мне крышечку от термоса с кофе внутри.

– Вот, согрейся. Захочешь еще, скажешь.

Они все шутят на морские темы, которых я совершенно не понимаю, разговаривают о стометровке и собираются выпускать какую-то морковку.

– Выпустим ее сейчас, и тогда гонка начнется ровно в четыре часа, – говорит мужчина, сидящий на кресле, и с рацией в руках. Замечаю, что дождь уже закончился. Все резко начинают ходить вдоль и поперек, один молодой парень в кепке встает в проеме и нажимает на гудок. Раздается громкий и протяжный звук. Кирилл опускает меня на лодку, и мы начинаем двигаться.

– Морковка – это флаг с вертикальными полосами. Он означает, что старт отложен. Сейчас будет предстартовая программа, а потом через минуту старт.

Мы ждем, перепрыгивая с волны на волну. Яхты выстраиваются в одну линию. Я различаю одну финскую, одну литовскую, все остальные – российские. В том числе и моего недавнего знакомого. Гудок. Яхты двинулись вперед, хотя, как мне показалось в первую секунду, ничего не изменилось, они все так же пружинили на воде.

– Общий сбор. Они все фальшстартовали.

Мы ждем снова. Яхты проходят друг перед другом, разворачиваются. В парусах гудит ветер, но, когда нет дождя, совсем не холодно. Мимо нас проносится финская яхта, светловолосый капитан что-то кричит своей команде, оскаливая белые зубы. Гудок. Старт. Белоснежные паруса параллельно начинают двигаться вперед, разрезая носом воду. Яхты подкидывает на волнах, наклоняет так, что люди выгибаются на противоположном боку настолько, что вот-вот окунутся в воду. Я сажусь на нос лодки, чтобы лучше был обзор. Мы следуем за яхтами, некоторые из них идут ровно, некоторые отклоняются от курса. В рации Кирилла голос постоянно кричит, сменяясь другим. Через пять минут мы начинаем ускоряться, и уходим далеко вперед от самой гонки. Лодка прыгает на волнах и с силой ударяется корпусом о водную поверхность.

– Держись! – кричит мне Кирилл, а я понять не могу, за что. Схватилась руками за сиденье и старательно прижала себя к нему. Подплыли к оранжевой отметке «2». Это верхний знак. Яхтам нужно будет обогнуть его, раскрыть дополнительный парус и вернуться обратно. Кирилл показывает мне ручку, находящуюся сбоку. Волны сильно раскачивают лодку и бьются о корму. Яхты белеют вдали.

Вскоре обогнулась первая яхта. Россия, номер 76. Она плавно прошла перпендикулярно нам и повернула обратно, раскрыв белый парус. За ней еще одна, и еще одна. В небе засияли разноцветные пятна: желтые, синие, голубые, фиолетовые. Обратно мы пошли уже вровень с суднами. Перекачиваясь на волнах, стараясь преодолеть порывистый ветер, цветные паруса устремились к нижним знакам. Первой снова стала 76-ая яхта. Ее капитан, мой недавний знакомый, Дмитрий Самохин. Ему уже предстояло участвовать в «Драконе», а в прошлом году он одержал победу в Открытом чемпионате Италии и финишировал в первой десятке престижных Cannes Dragon Grand Prix и Grand Prix Guyader. И в этой гонке он приходит первым.

– Задница жива еще? – спрашивает Кирилл, когда я сажусь рядом с ним, чтобы отправиться обратно в гавань. Я печально киваю, и мой спутник заводит мотор. Обратно двигаться уже не так страшно, я даже могу открыть глаза, хотя ближе к берегу начинает снова идти дождь, и вода, ударяясь о борт лодки, течет прямо мне за шиворот на рукава.

Причаливаем, я снимаю жилет и сильнее натягиваю на голову капюшон. Одежда прилипла к телу, по волосам стекают игривые струйки воды.

– Иди грейся теперь, – улыбается Кирилл. Я благодарю его за столько эмоциональную поездку, на что он кивает своей большой головой. – Большое пожалуйста.

ФОТО автора