Когда-то тут плавали утята. Загрязнение реки Десна

Александра Тимерёва, 5 июля 2024

Наро-Фоминский район сохранился в истории России как место, где советская армия сдерживала фашистские силы на подступах к Москве. Обычные люди вынуждены были ценой своей жизни защищать страну от врагов и сделали всё, чтобы они не прошли дальше, оставляя за собой лишь смерть и разрушения. Они внесли свой бесценный вклад в историю нашей страны. Я родилась в этом районе, в городском поселении Апрелевка, которое также участвовало в борьбе, но осталось в истории ещё и как «музыкальная точка» на карте Советского Союза. Именно в нем был построен первый завод грампластинок, который на протяжении многих лет дарил сотням тысяч людей приятные вечера за прослушиванием любимых мелодий. А название моей малой родины связано с болотистой и «прелой» местностью этой территории.

Мы с семьей жили в квартире в черте города, однако я была очень болезненным ребенком, и часто проводила свои дни в доме бабушки и дедушки в деревне Кромино. Путь из точки «дом» в точку «ура, на дачу» занимал немного времени, да и маме так было спокойнее, ведь ребенок находится под присмотром, ещё и на чистом воздухе. Путешествуя по воспоминаниям детства, я чаще всего возвращаюсь именно туда: в дом, окруженный цветами всех видов и ароматов, кустами черной смородины и фруктовыми деревьями, где босиком можно пробежать по полю до речки и сидеть на траве, наблюдая за облаками и птицами.

Река Десна занимает в моих детских воспоминаниях отдельное место. Маленькую Саньку туда тянуло, как магнитом, но бабушка никогда не разрешала ей купаться в речке, даже помочить ножки было под запретом. Так зачем же она нужна, эта вода? Еще и рыбку нельзя ловить…

Что для взрослого является логичным выводом из множества фактов, для ребенка пяти лет скорее абсурдно, нежели правдиво. Вот и я долго терроризировала всех вопросами о том, когда же всё-таки мне разрешат окунуться в реку за домом, пока однажды не увидела последствия подводных заплывов в нашей Десне.

Из года в год в июле летний домик становился похожим на летний лагерь: бабушка и дедушка ждали всех племянников и внуков на отдых от городской суматохи и школьных уроков. Вот и приехал мой дядя Ванька. Разница в возрасте у нас лет десять и список его друзей был равен количеству детей в нашей деревне, так что мне он казался уже очень взрослым и смелым. Его приезда я всегда ждала с нетерпением.

И он наконец-то приехал, но, не успев разобрать дорожные сумки, убежал на встречу с друзьями на часок. Меня не взял, уж не помню почему, поэтому я просто сидела и ждала его у окна. Время тянулось словно жвачка, и наконец-то вижу вдалеке знакомый силуэт. Дядя Ванька вернулся! Бегу к двери встречать, и на пороге вижу его: еле волоча ноги поднимается по лестнице, лицо опустил, но видно, что какой-то бледный… Понимаю, что показать новую коллекцию игрушек не получится, да и погулять тоже…

- Дядя Ванька, что случилось? – спрашиваю в надежде, что он всё-таки поиграет со мной.

- Не знаю, Санька. Купались с друзьями в речке, вот нырнул разок и, видимо, воды нахлебался. Теперь тошнит не по-детски! Позови бабушку, - говорит мне мой любимый и всё зеленеющий дядя Ванька.

Звать её не пришлось. Услышав звуки в коридоре, она сама вышла встретить племянника и застала наш краткий разговор:

- Ну говорила я тебе: не лезь ты в эту речку! Не просто покупался, так ещё и понырял? Сколько раз говорить, туда все помои города сливают, вся канализация там тонет, а ты этой воды почти напился! Быстро пошли на кухню таблетки пить!

- Да я всего разок нырнул…

На том и порешали каникулы дяди Ваньки. Первые три дня из развлечений только постельный режим, куриный бульон и никаких прогулок с друзьями, а оставшуюся неделю – к речке ни ногой.

Один раз увидев, что случилось с дядей Ванькой, я больше не просилась покупаться в Десне. Не хотелось всё лето пролежать в кровати с активированным углем, да и река уже не казалась такой волшебной и притягательной. Было в ней теперь что-то опасное, что глазами нельзя было увидеть, зато со временем можно было почувствовать ноздрями: ароматы канализационной трубы с годами начали пробивать даже заложенный нос, вызывая только желание заткнуть его посильнее. Водная гладь стала больше похожа на зону отчуждения: никакого тебе пения птичек, нет ни пикников, ни велосипедных прогулок.

Ещё через несколько лет мама, выросшая в этой деревне, рассказывала мне о своем детстве: как весело было бегать по улицам, лазать по пригоркам и кустам, а ещё – как они, будучи подростками, резвились в речке.

- Так река же грязная, мам. Как вы могли в ней купаться?

- Санька, речка не всегда была такой. В моем детстве она была чистая и прозрачная, мы с мостиков камушки на её дне разглядывали. А рыбы-то сколько было... Дедушка сетями щук ловил, представляешь, и мы за мальками ныряли: их целая стайка и нас. Глубокая она была, до дна не дотянешься, а сейчас грязью заросла, помельчала и сузилась. Все раньше купались в ней постоянно, и так хорошо было отдыхать. Сидишь на берегу, уточек считаешь. Когда-то тут плавали утята.

Детство. История. Река

Я взрослела. Пролетели годы детского сада, пока Десна тянула к себе, но роскошь погрузиться в её воды была мне недоступна ещё до рождения, так как масштабное загрязнение началось гораздо раньше. Подошли к концу и годы школы, когда стало ясно: река не сама решила вдруг стать похожей на канализационный слив. Это с нашей Десной сделали люди, которым нет дела до того, как в тоннах человеческих отходов и в мусорных горах будут существовать растения и животные, которые долгое время считали это место своим домом.

Помню, как по окончанию школы, шла гулять с друзьями. Путь навстречу приключениям лежал как раз через мост над Десной. Уже привычным тогда стало идти в наушниках, прикрыв нос рукой, дабы не задохнуться, так и не добравшись до места встречи. Но что-то в тот раз было не так. Склонив голову через мост, я увидела внизу семейство уток. Несколько больших и столько же маленьких. Они сидели на берегу, почти не касаясь воды, и что-то обсуждали на своем птичьем языке, а по течению вверх плыл белый пакет. Снова мусор плывет, сколько уже можно. Хотя нет, не пакет.

Это была мертвая птица, плывшая брюхом кверху. Возможно, утёнок. Меня хватило на несколько секунд: тяжело видеть, как наяву чья-то душа проплывает по реке Стикс, навстречу судьбе. Мир загробный проникает в мир реальный. Лучше бы я не снимала наушники.

А сейчас и университетские годы подходят к концу; ситуация же на малой родине меняется только в худшую сторону. Глобальной проблемой экосистемы Десны уже долгие годы является несовершенство очистных сооружений, которые не справляются с фильтрацией сточных вод всей Апрелевки и близлежащих деревень. Местные жители и активисты постоянно пишут жалобы, собирают петиции и отправляют их в администрацию, но положительных сдвигов в этой истории всё ещё нет. Увеличивается только количество жилых комплексов по оба берега Десны, а сама река с каждым днем всё грязнее и грязнее, ведь давно не справляется с нынешними объемами выбросов, которые только увеличиваются. Тут и речи о пикниках идти не может, приходится выбирать маршрут так, чтобы не пришлось идти половину дороги, прикрывая нос ладонью. И, главное, не смотреть в её темные несчастные воды.

Река. Детство. История

В детстве многие вещи пугают тебя так сильно, что страхи могут остаться с тобой на всю жизнь. Но обычно ты боишься привидений, скрипов в кромешной темноте, высоты. Это то, что в юном возрасте пугает своей таинственностью. Удивительное открытие, которое произошло со мной: взрослые боятся даже больше малышей. Только источник страхов теперь не ужастик, просмотренный прямо перед сном, а неизвестность окружающего мира и людей вокруг.

Ещё более удивительно, какие перипетии может составлять судьба и исторический путь. Вот есть маленький городок, браво защищавший столицу во время войны. Из его глубин доносится музыка, а возле сквозящей жизнью реки гуляют подростки в пионерских галстучках. Вот мы уже не в СССР, а в Российской Федерации, завод грампластинок разрушен, молодежь перешла на MP3-плееры, а многоэтажки растут как грибы после дождя, выпуская яды в Десну.

Начало нового века. Я родилась, а река уже была грязной. Я росла, а реке становилось всё хуже. Я взрослею, а река стареет. Она такая же живая, как и я, и последние годы её судьбе не позавидуешь. Удивительным образом наши судьбы пересекаются где-то в одной из загрязненных в год моего рождения пойм. Строительный мусор забивает артерии Десны, она не может дышать. А я дышу. И хочу, чтобы такая роскошь была не только у меня.

Природа, как и история, человеку неподвластны, однако сознание, данное нашему виду, делает так, что мы оставляем свой след везде, где появляемся. История имеет свойство повторяться, природа имеет свойство восстанавливаться. Но нужно дать ей такую возможность. И хотелось, бы чтобы связь природы Десны с Наро-Фоминским районом, как и связь слов «Река. Детство. История» осталась в нашей памяти, и в памяти наших детей, как то, что вызывает чувство гордости, а не стыда и сожаления. Дай бог, и на своём веку мы повидаем счастливых утят, рассекающих воды вновь чистой Десны.