Дмитрий Быков: «Людям нравится кровь, казни, алкоголь и Стас Михайлов»

Дарья РУМЯНЦЕВА, 21 августа 2012

После встречи Дмитрий Быков вышел в окно.

Вход был свободный, но на сайте магазина в аннотации к мероприятию в том числе содержалось предупреждение, что зал маленький и места хватит не всем. Поэтому уже за полтора часа до предполагаемого начала набралось порядка десяти человек, пришедших заранее и желающих занять себе места. Среди них был и корреспондент Первой Линии.

За двадцать минут до начала основное помещение магазина уже было набито битком, и сам Дмитрий с трудом смог пройти сквозь толпу. В лекционном зале за его спиной сначала по традиции повесили экран, но когда стало ясно, что места на всех не хватит, даже если очень захотеть, экран убрали, на подоконнике рядом с ним тоже рассадили людей, открыли окна, и желавшие послушать собрались и у них, на тротуаре. Впоследствии произнесённая кем-то из них фраза «Можно вопрос с улицы?» вызвала улыбку у большинства присутствовавших.

Вообще пересказывать Дмитрия – дело неблагодарное. Его надо цитировать, причём желательно целиком, и желательно, подобно изданиям Джойса, помещать огромный массив пояснительных комментариев после. Пересказ обедняет его и нисколько не передаёт ни потрясающего владения словом и эрудиции, которые он демонстрирует, ни мягкой иронии, ни какой-то удивительной лёгкой парадоксальности, которая сквозит в каждой фразе.

О протесте

-    Движение стрелки на циферблате истории не зависит от ползающих по оному муравьёв.

За парадоксальностью далеко ходить не надо - Дмитрий начал лекцию о протесте предупреждением, что читать лекции он не любит и в протест не верит. «Для описания моего отношения к протестному движению, - также рассказал он, - очень подходит аналогия с историей моей матери, которая в жизни не пила водку. Она выпила одну рюмку единственный раз в жизни, когда я вернулся из армии, и на мой вопрос, как ей это, совершенно трезво сказала: «Знаешь, я, кажется, начинаю понимать, что в этом находят».

Впрочем, о протесте всё же говорили, и говорили много. Дмитрий заново изложил присутствующим свою теорию исторических циклов, из которой следовало, что нынешнее положение дел уместнее всего сравнить со временем правления Николая I, конкретно – с 1848 годом. Да, согласился он, сейчас застой и репрессии, но через семь лет – а поскольку история ускоряется, в пересчёте на современный манер года через 3 – произойдёт событие, аналогичное восхождению на престол Александра II, и многое изменится. Почти без перехода он предупредил и о том, что постмодернизм – эпоха откупа, а откупаться больше нельзя. Для сравнения он провёл параллель с фильмом Любови Аркус «Антон тут рядом», который представлен в программе документальных фильмов Каннского фестиваля, и пояснил, что российское будущее сейчас – тот же самый мальчик-аутист, от которого нельзя откупиться просто деньгами или визитами раз в неделю. «Нужно положить жизнь на его спасение, и только тогда, может быть, что-нибудь получится».

О новых медиа

-    Как вы относитесь к общественному телевидению?

-    Никак, я не знаю, что это такое.

На вопрос, что есть новая социальная журналистика, и чем она отличается от старой, Дмитрий после секундного размышления ответил, что наличием социума. Интернет, по его мнению, сейчас «единственное поле для журналистики и для гражданской активности». Через несколько минут он, правда, признал, что интернет «стал таким же средством массового зомбирования, как и телевидение», но уточнил, что разница в том, что «в интернете всегда есть что-то ещё, а на телевидении нет». На резонный вопрос, не выгоднее ли тогда власти воздвигнуть подобие великого китайского фаервола, он ответил, что мы живём в России, а в России всегда найдётся провайдер, который за дополнительные пять рублей к стоимости услуг найдёт способ этот фаервол обойти.

О Путине

- Нужно избавляться от мнения, что у Путина нет альтернатив. Что «лобзайте эту власть, иначе кровавый хаос».

На вопрос о беседе с Владимиром Путиным Дмитрий, усмехнувшись, заметил, что он бы рад пойти, но «они очень странно приглашают – за день и когда находишься очень далеко». От его встречи разговор перешел к общению с президентом Андрея Макаревича и его недавнего открытого письма. Тот, по мнению Дмитрия, «спас этим письмом репутацию, а не ситуацию», да и вариантов реакции премьера, на его взгляд, было не так уж и много.

«Я слабо верю в вероятность конструктивного диалога. Как вы знаете, у него на всё есть два ответа:

-    Владимир Владимирович, на улице насилуют ребёнка!

-    А в Штатах ещё и головы отрывают!

Или же:

-    Владимир Владимирович, на улице насилуют ребёнка!

-    Посмотрите на себя!»

О народе

- У них очень сильны первобытные оргиастические позывы: им нравится смотреть на кровь, на казни, они любят алкоголь в больших количествах, им нравится Стас Михайлов…

«Когда я писал про Окуджаву, я влез в то, от чего всячески зарекался, а именно в необходимость определить, что такое народ. Народ нельзя отождествлять с большинством, потому что большинство не имеет к народу никакого отношения. И я вывел для себя, что народ – это те, кто слагают народные песни».

«Сейчас самое народное творчество – это перожки и демотиваторы. Я не скажу, что это лучшие формы, но через них народ сейчас ярче всего проявляет свои лучшие качества.

О национализме

- Нация – это набор людей, которые договорились играть по определённым правилам.

Спросили и про допустимость, на взгляд Дмитрия, сотрудничества с националистами.

«Есть достаточно большое количество националистов, с которыми я замечательно общаюсь. Я скорее не выношу некоторых либералов».

«Национализм – не этнический, а политический – необходимая стадия формирования гражданского общества, и к лучшему это или к худшему, но мы должны через него пройти».

«У Зенита и Спартака тоже мало общего, но стоит запретить футбол, и у них появится общая повестка».

О детях

-    Педофилы угрожают детям, давайте запретим педофилов. Интернет угрожает детям, давайте запретим интернет. Путин угрожает детям, давайте запретим Путина.

Тема детей всплыла в разговоре почти случайно, когда Дмитрию задали вопрос, что может послужить базисом для объединения всех разношёрстных политических сил современной России. После секундной паузы он ответил:

-    Я не знаю, хорошо это или плохо, но Россия всегда была очень чадолюбивой страной. И когда ты понимаешь, что твои дети, скорее всего, будут жить хуже тебя, что это ты будешь всю жизнь их содержать, а не наоборот, просыпается желание что-то менять. Пожалуй, это стимул.

ФОТО: Екатерина МОСТОВАЯ

http://vk.com/public29160228