Демос

Александр Кириенко, 7 декабря 2022

Пожалуй, одним из важнейших умений человека является способность сказать «нет». Причем сказать «нет» не в условиях диктатуры или репрессий, а против того, чего очень хочется, и что ты можешь легко получить. Именно эта легкость и должна насторожить. «Предвестьем льгот приходит гений и гнётом мстит за свой уход». Всегда найдется человек, который предложит здесь и сейчас решить все проблемы в обход старых законов и обычаев. Он объявит волю народа единственным источником права, а себя скромным исполнителем, однако очень скоро начнет сам формулировать законы и обычаи. Историк лишь с горечью усмехнется, ведь ничто не ново под луною. Но всё когда-нибудь случается впервые. И пьеса «Демагог» как раз о том, как народ превращается в толпу.

«Вот так свобода и умирает, под гром аплодисментов»

«Демагог» был поставлен в сентябре 2018 года и стал неотъемлемой частью репертуара Александринского театра. Это произведение камерного характера, и вы его не увидите на большой сцене, но поверьте, так только лучше. В малом зале вы становитесь не только зрителем, но и участником, что важно и для постановки, и для демократии. Сюжет разворачивается в Афинах середины V века до н.э. Это был золотой век. Ни до, ни после город не достигал такого могущества. Во всей Элладе не было богаче, культурнее, влиятельнее Афин. И только Спарта бросала им вызов. Афины стали империей задолго до Александра Македонского и Рима, но не выдержали этого бремени. Их погубило тщеславие.

Перикл был стратегом Афинского полиса, т.е. одним из десяти военачальников города. Не самый значимый пост и даже не единоличный. Но в отличие от гражданской сферы, где было запрещено занимать должности несколько сроков подряд, армия требовала постоянного руководства. Перикл этим воспользовался, оставаясь стратегом пятнадцать лет, и управляя городом вплоть до своей смерти. В спектакле он ходит в черном мундире с погонами на плечах. Вообще, смешение античности и современности это ключевой художественный прием повествования. И это рождает странное ощущение неуютности от того насколько актуально, показываемое на сцене. Многое остается в образной форме, но граница между дозволенным и запрещенным все равно нарушается. Это восхищает и пугает одновременно.

Перикл не нарушал законы, но первым показал, что они зависят от прочтения. Он умело использовал пробелы в законодательстве, предлагал удобные для себя трактовки и, в целом, показал себя как мастер политических манипуляций. Он исходил из принципа «цель оправдывает средства». И стоит отдать должное, его цели были великими. При нем был построен легендарный Парфенон, расширены границы Афинской державы, проведены реформы, которые улучшили жизнь граждан, получили развитие театр и философия. Но при этом Перикл убивал и изгонял своих оппонентов, подавлял восстания союзников, подкупал избирателей и проводил махинации с казной. А самое главное – начал войну, перечеркнувшую все его достижения.

«Не я, но тот, кто идет за мной…»

Трагедия таких людей как Перикл в их экстраординарности. Они поставили себя выше законов и создали систему, которая работает только вместе с ними. Поэтому они начинают отождествлять свою волю с законом, и любую угрозу для себя расценивают как угрозу для системы. Но своим примером они дают карт-бланш для авантюристов от политики, которые хотят урвать свое место под солнцем. И те готовы действовать намного радикальнее. Перикл пытается сохранять хотя бы видимость законности. Он понимает, что его власть основана на игре слов и разночтениях. Это был правитель-интеллектуал, хорошо знающий традиции и взывающий к разуму.

Ему противостоит Клеон. В отличие от аристократа Перикла, он ремесленник и владелец кожевенной мастерской. Его стиль груб и прост до безобразия, в своих речах он апеллирует к эмоциям, а не разуму. Однако за ним стоит новая идеология. Все законы принимаются народом, и народ источник власти. Но только на словах. На деле, законы превращаются в груду мертвых букв, которыми жонглируют хитроумные аристократы. Закон должен быть живым! Он должен быть воплощен в человеке, который сам является частью народа. И тогда надобность в посредниках отпадет, народ и вождь будут едины. Так рождается демагогия – «руководство народом».

Клеону нечего терять, он хочет власти и готов обещать, что угодно, не боясь ответственности, о которой предпочитает не думать. В мирное время у него нет шансов, но все меняется с началом Пелопонесской войны. Перикл решил, что в Элладе должен остаться только один гегемон и это будут Афины. План был прост и надежен как швейцарские часы. Афины были морской державой и рассчитывали победить блицкригом, перебросив на кораблях свою армию в Пелопоннес. Но спартанцы оказались быстрее и вторглись в Аттику. Все население было вынуждено эвакуироваться за стены города. Очень скоро начались голод и массовая эпидемия, в ходе которой Перикл умирает. Вместе с ним умирает и старая демократия.

Когда гремит оружие, законы молчат. К власти приходит Клеон и его группировка. Клеон циничен, но по-своему прав: какой смысл держать людей в городе, в котором они умирают – пускай они делают то же самое, но на поле боя. Погибли сотни людей, но осада была снята. Вскоре Клеон штурмом берет Сфактерию, чего месяцами не могли сделать лучшие полководцы Афин. Война практически выиграна. Спарта просит о мире. Но Клеон против: «Какой смысл в войне, если мы возвращаемся к тому же миру, из-за которого она началась? Нет, мы будем воевать пока не получим всего чего хотим!». Клеон лжёт. Ему нет дела до Афин и их интересов, его интересует только личная власть. И он прекрасно понимает, что только война дала ему ее. Такой объем власти немыслим в мирное время. А значит, войну надо продолжать любой ценой.

Заключение

Законы устанавливаются людьми. Законы призваны отображать волю народа. И демократия считается для этого самой подходящей системой. Единоличная власть стойко ассоциировалась с царями, которые захватывали город военной силой и не слушали народа. Поэтому в Афинах всегда с недоверием относились к аристократам и военным. Однако беда пришла оттуда, откуда не ждали. Афинская демократия впервые показала, как тиран появляется в недрах самого народа. И здесь уже нельзя сказать, что он пришел извне и навязал свою волю. Демагог/тиран/диктатор как никто другой заботится о «благе народа». Только народ ли это?

Выступавшие в Народном собрании говорили о законах трехсотлетней давности как о том, что «мы, народ, приняли и постановили». Народом были все, кто жил, живет и будет жить в этом городе. И любой закон рассматривался в контексте этой великой общности живых и мертвых. В эпоху Перикла, во времена величайшего расцвета, граждане Афин впервые поставили свои частные интересы выше общественных. И лучше всего их сформулировал демагог. Но стоит ли удивляться, что как только демагог получил власть, он стал думать, о своем частном интересе, а не о народе. Конечно, оторвавшись от масс, демагог быстро теряет поддержку и погибает. Но с таким народом (или все-таки толпой?), один демагог всегда будет сменять другого. И каждый раз это будет заслуженно.

Иллюстратор: Ксения Лукьянченко